Читаем Великая окопная война полностью

Разрушать железную нить на деревянных столбиках при помощи чудовищного чугунного потока, где на метр проволоки приходится десятки и сотни пудов металла, этот способ особенно ярко обнаружил свою несостоятельность в грандиозных боях Шампани. Когда были разрушены и захвачены укрепления первой линии, и, для того чтобы прорвать немецкий фронт, нужно было только непрерывно продолжать наступление, французская артиллерия вдруг замолчала перед немецкими траншеями второй линии, очистить которые уже готовились немецкие войска. Оказывается, пушечные стволы до такой степени разогрелись от непрерывной стрельбы по колючей изгороди, что дальнейшее продолжение стрельбы — там, где прежде всего требовалась непрерывность атаки, — оказалось невозможным. Это и была одна из причин, которые свели победоносное наступление в Шампани на нет.

В Первую мировую применялись 20 и даже 30-рядные проволочные заграждения! При этом немецкие окопы на Восточном фронте были опутаны такой прочной проволокой, которую часто не брали наши ножницы! Для разрушения вражеских заграждений русские умельцы предложили мортирку, которая стреляла по проволочным заграждениям якорьком с тросом. Зацепившись за проволоку, можно было из укрытия, не подставляя себя под выстрелы, растаскивать проволочные заграждения.

История создания

Изобретение колючей проволоки, безусловно, изменило мир, хотя, вероятно, и не в лучшую сторону. Во второй половине XIX века в США началось активное освоение юго-западных Великих равнин. У поселенцев возникла необходимость огораживать выгоны, чтобы защитить пастбища от «чужого» скота. Проволочная изгородь была самым дешевым решением, но мчащиеся стада рогатого скота практически «не замечали» ее на своем пути.

Фермер Джозеф Глидден из штата Иллинойс в 1873 году стал экспериментировать с короткими проволочными колючками, обернутыми вокруг длинной проволоки (для ускорения этого процесса он применил старую кофемолку). Чтобы закрепить колючки на своих местах, Глидден использовал вторую проволочную нить, обернутую вокруг первой. Конструкция оказалась настолько удачной, что торговец скобяными изделиями Эллвуд предложил изобретателю деловое партнерство.

Лесопромышленник Хейш запатентовал свою конструкцию и основал компанию по ее производству. В 1874 году Глидден получил патент. Тогда же компаньоны основали «Компанию колючей проволоки» (Barb Fence Company). До окончания 1874 года они продали 5 т колючей проволоки, а за весь следующий год — 300 т.


Двойная колючая проволока


Бум спроса породил большое количество патентов — около 600, и патентные битвы продолжались много лет. Победителем и «отцом колючей проволоки» был признан Джозеф Глидден. Он был не первым и не последним изобретателем, просто его конструкция оказалась самой удачной.

В 1876 году фермер-изобретатель продал свою долю массачусетской компании Washburn and Moen, получив в качестве компенсации $60 000 и лицензионные отчисления по 50 центов с каждых 100 кг проданной в будущем проволоки. Эти деньги сделали его к моменту смерти в 1906 году одним из самых богатых людей в США.

Колючая проволока и проволочные заграждения

Она могла появиться только с развитием промышленности и массовым внедрением различных механических волочильных станков, т. е. тогда, когда стало возможным массовое производство проволоки вообще. Заграждения из колючей проволоки упоминаются как элемент периметра германских фортов уже в конце XIX века. Ее появление и внедрение в боевую практику можно датировать периодом 1860–1875 годов. В войнах конца XIX — начала XX века колючая проволока стала находить все большее применение. Например, осада крепости Порт-Артур в Русско-японскую войну 1904–1905 годов.

«Звездным часом» колючей проволоки явилась Первая мировая война, когда после короткого периода маневренной войны фронты зарылись в землю и началась долгая изнурительная позиционная война. Массовый оборонительный артиллерийский и пулеметный огонь в сочетании с многорядными, тянущимися на десятки и сотни километров проволочными заграждениями срывали любые атаки. Миллионы снарядов расходовались на то, чтобы пробить бреши в заграждениях. Расход снарядов доходил до 120–150 штук на один проход в пятирядном проволочном заграждении. Кавалерия сникла перед сочетанием пулеметов и проволочных заграждений. Пехота беспомощно топталась перед проволочными заборами, пытаясь различными способами прогрызть путь к окопам противника. Ручные гранаты, забытые с XVIII века, обязаны своим вторым рождением именно колючей проволоке. Про них вспомнили в процессе поисков средства преодоления проволочных заграждений. Большинство образцов ручных гранат Первой мировой часто снабжались тремя-шестью специальными шнурками с крючками на концах. Граната бросалась на заграждение, цеплялась крючком и повисала. Взрыв повреждал несколько прядей проволоки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великая забытая война

Брусиловский прорыв
Брусиловский прорыв

Брусиловский прорыв стал единственным сражением Первой Мировой войны, названным по имени полководца, и последней крупной победой Российской Империи. Русская армия раньше других нашла выход из «позиционного тупика», сумев взломать оборону противника на широком фронте, уничтожив две и разгромив три австро-германские армии. Союзники России смогли повторить этот подвиг лишь два года спустя, применив танки и многочисленную авиацию, обладая подавляющим превосходством в артиллерии, – ничего этого не имели войска генерала Брусилова в 1916 году. Сравнимый по размаху боевых действий с «Верденской мясорубкой» и Битвой на Сомме, но неизмеримо превзошедший их по масштабам успеха, Брусиловский прорыв обозначит стратегический перелом в ходе Великой войны в пользу Антанты. Но воспользоваться плодами этой победы русской армии было уже не суждено…Новая книга ведущего отечественного специалиста по истории Первой Мировой – лучшее на сегодняшний день, самое полное и компетентное исследование Брусиловского прорыва, глубокий анализ одного из величайших триумфов русского оружия.

Дмитрий Прокофьевич Оськин , Максим Викторович Оськин

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Великая окопная война
Великая окопная война

Первая мировая была еще и первой позиционной, окопной войной. После стабилизации фронта осенью 1914 года боевые действия выродились в беспощадную и бессмысленную бойню, не имевшую аналогов в мировой истории, когда за каждый метр продвижения вперед приходилось платить тысячами жизней — все попытки перейти в наступление захлебывались в крови и грязи, атакующие цепи выкашивались пулеметами и ураганным артиллерийским огнем, войска все глубже зарывались в землю… Но бойня продолжалась и под землей, где команды саперов прокладывали галереи и контргалереи, пытаясь подорвать целые участки фронта, и на поверхности, где среди кольев, надолбов и миллионов километров колючей проволоки схватывались штурмовые группы, вооруженные огнеметами, пистолетами-пулеметами и специальными траншейными ножами…Эта книга — первое в отечественной литературе исследование Великой Окопной войны 1914–1918 гг., чудовищная жестокость которой не только обошлась Европе в миллионы жизней, но и сломала судьбу европейской цивилизации, став первым актом трагедии XX века.

Алексей Николаевич Ардашев

История / Проза / Проза о войне / Военная проза / Образование и наука
Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне
Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне

В начале XX века большинство военных теоретиков предрекали, что в грядущей войне главной ударной силой станет кавалерия — неудержимые конные лавы будут сметать врага, преследовать и рубить бегущих, перехватывать тыловые коммуникации, сеять хаос и панику и, в конечном счете, решать исход боевых действий… Первая мировая война разрушила все эти надежды — именно кавалерия стала первой жертвой «позиционного тупика»: пулеметы в считаные секунды выкашивали целые эскадроны, под ураганным артиллерийским огнем любая атака в конном строю превращалась в самоубийство. На Западном фронте конницу фактически списали со счетов уже осенью 1914 года; на Восточном, где боевые действия носили более маневренный характер, кавалерия сохранила некоторую боевую ценность, но и здесь ее использовали больше для разведки или как ездящую пехоту. Эта книга — лучшее на сегодняшний день, самое авторитетное и содержательное, исчерпывающе полное исследование боевого применения русской кавалерии на фронтах Первой мировой. Это — история заката самого «аристократичного» рода войск, началом конца которого стала Великая война.

Максим Викторович Оськин

Военная история / История / Образование и наука

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы