Великая окопная война

Если мы и находим упоминания о минной войне, то чаще всего это описания подземно-минной войны (а многие тогда только так и представляли себе мины), когда под ключевые узлы обороны противника прокапывались подземные ходы, порой в десяток и более километров, закладывалось несколько тонн взрывчатки и в нужный момент узел обороны взлетал на воздух. Или же можно прочесть рассказы об импровизируемых солдатами минах-ловушках, которые те оставляли в своих траншеях и блиндажах при отступлении, т. е. своего рода черный солдатский юмор или в отместку за проигранный бой.

О минах в их сегодняшнем понимании (в то время их повсеместно называли фугасами) в книгах, посвященных Первой мировой, речь обычно заходит тогда, когда на поле боя появляются первые танки. Мгновенно появившиеся противотанковые мины (первоначально импровизированные) стали одним из первых средств противотанковой борьбы. Вот только тогда это оружие стало заметным.

Некоторые военные историки полагают, что мины вообще появились как средство противотанковой борьбы, и лишь затем появились противопехотные мины — частично как перенос этого средства поражения на пехоту, частично как средство защиты противотанковых мин от деминеров. Эта ошибка больше характерна для западных историков, которые никогда не считали нужным внимательно изучать военную историю России. А ведь уже в Русско-японской войне 1904–1905 годов в обороне Порт-Артура русские довольно активно использовали противопехотные мины и создали несколько весьма удачных образцов. Тому свидетельством шрапнельный фугас штабс-капитана Карасева, образец которого нынче имеется в экспозиции Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге.

Первая мировая война долго не способствовала развитию минного оружия как тактического средства. На поле боя господствовали артиллерия и пулемет, которые надежно уничтожали наступающую пехоту, медленно продирающуюся сквозь изрытую воронками и перегороженную проволочными заграждениями местность. Атакующий батальон пехоты уничтожался за 5–7 минут. Кавалерии на таких полях сражений места не было и вовсе — всадник вместе с лошадью представлял собой слишком крупную мишень. Особой нужды в противопехотных минах не возникало, и от минирования проволочных заграждений перед своим передним краем довольно быстро отказались.

В отношении минной борьбы русская армия к войне оказалась готова технически, но не готова по запасам взрывчатых веществ и средств взрывания. Централизованных запасов было сделано лишь на 4–6 месяцев войны, которые были израсходованы в первые же два-три месяца. Так как германская армия не располагала ни средствами обнаружения мин, ни специалистами по разминированию, то даже одиночные фугасы сильно сдерживали продвижение войск кайзера, а в некоторых случаях и останавливали. Немцы предпочитали дожидаться, пока их саперные подразделения не проложат новые дороги в обход существующих.

В русской армии фугасами предписывалось закрывать пространства, не поражаемые пушечным и пулеметным огнем, мертвые пространства. Уже в начале 1915 года в армию стали поступать фугасы фабричного изготовления. Они шли под названиями «Большой шрапнельный фугас» и «Малый шрапнельный фугас».

Шрапнельный фугас. Эти фугасы подрывались с пульта управления электроимпульсом. Фугасы зарывались в землю в нейтральной полосе перед проволочными заграждениями на расстоянии около 200 метров от траншей. В качестве пульта управления использовалась подрывная машинка ПМ-13, созданная в 1913 году. Электроимпульс передавался по саперному проводу образца 1900 года.

В ходе войны в инициативном порядке офицерами и солдатами саперных частей изобретались, изготавливались и широко применялись весьма оригинальные мины. Их можно было бы отнести к группе противозаградительных (точнее, к средствам проделывания проходов в заграждениях).

Когда в 1915 году война приобрела позиционный характер, противоборствующие армии стали прикрывать свои позиции сплошными заграждениями из колючей проволоки. Преодолеть столь плотные заграждения без их предварительного разрушения было невозможно. Расход снарядов на проделывание одного прохода шириной 5–10 метров достигал 150–250 снарядов. Вручную проделывать проходы под плотным пулеметным огнем было невозможно. Саперами было разработано немало образцов удлиненных зарядов ВВ для разрушения проволочных заборов. Некоторые из них выдвигались вручную, другие были самодвижущиеся. Известны мина-заряд унтер-офицера Семенова, прибор-тележка рядового Савельева, подвижная мина Сидельникова, ползучие мины Канушкина и Дорошина, мина-крокодил полковника Толкушина.