Великая окопная война

До 1914 года немецкая пехота отрабатывала исключительно действия в наступлении. Среди немецкого командования не существовало общего мнения относительно того, как пехоте следует наступать через открытое пространство в условиях плотного артиллерийского, винтовочного и пулеметного огня. Было ясно, что для того, чтобы уменьшить потери, пехоту следует рассредоточить, но в 80-х годах XIX века многие генералы выступали против этого. Они слишком хорошо помнили тот хаос, что царил на полях сражений 1870 года, когда впервые применили подобную тактику. Например, под Гравелоттом стрелковые цепи были прижаты к земле и не могли двинуться ни вперед ни назад. Тогда целые батальоны превращались в дезорганизованные толпы людей. Многие офицеры полагали, что хотя плотные цепи и понесут большие потери за короткий срок, но такими наступательными порядками легче управлять, поэтому они будут мобильнее, быстрее пересекут открытое пространство и в целом потери окажутся не столь высокими. Эта теория оказалась полностью дискредитированной во время Англо-бурской войны, когда английская пехота часто оказывалась прижатой к земле огнем дальнобойных винтовок Маузера.

В первые годы XX века немцы начали внедрять в войска «бурскую тактику» — построение в редкую цепь, но вскоре от нее отказались, поскольку управлять растянутыми цепями было совершенно невозможно. Когда взвод в 80 человек растягивался по фронту на 300 м, командир взвода был уже не в состоянии управлять своим подразделением. Поскольку вопросами подготовки личного состава занимались командующие военными округами, в рядах немецкой армии возник разнобой: в некоторых округах пехоту учили наступать редкой цепью, в других — плотным строем, словно никаких пулеметов не было и в помине! 1914 год поставил все на свои места. Французские и русские пулеметчики, как известно, не отличавшиеся особой меткостью, безжалостно секли плотные цепи наступающей немецкой пехоты. Применять подобную тактику против англичан было вообще чистым самоубийством — доказательством тому служит гибель прусской пешей гвардии под Ипром.

Ад Вердена. Атакующая немецкая пехота под Верденом наткнулась на два главных препятствия: проволочные заграждения и пулеметные гнезда. Артиллерия союзников открыла по ничейной полосе ураганный огонь, едва лишь немцы успели перейти в атаку. Когда в феврале 1916 года немцы повторили штурм Вердена, в первом эшелоне наступления шли штурмовики и саперы. Как только немецкая артиллерия подавила французские орудийные батареи при помощи химических снарядов, отряды штурмовиков начали проделывать проходы в проволочном заграждении. Бетонные ДОТы, сооруженные вдоль отлогого склона холма на восточном берегу Моза, были атакованы огнеметчиками Реддемана из 3-го гвардейского саперного батальона. Другие штурмовики тем временем забрасывали ручными гранатами французские траншеи. На некоторых участках немцы выдвинули вперед горные пушки, оснащенные большими бронещитками, и подавляли пулеметные гнезда прямым огнем.

Следом за штурмовиками шла пехотная цепь, словно снова вернулся славный 1914 год. Пехотинцы заняли французские траншеи, выбив последние отряды французов. Затем немцы подтянули пулеметы, которые, выпуская ленту за лентой, помогли отбить последующие французские контратаки.

Однако успех сопутствовал наступлению лишь первую неделю. Французы подтянули к месту прорыва свежие пехотные дивизии и артиллерию. Потери наступающей стороны резко увеличились. Немецкие полки продолжали выставлять в первый эшелон штурмовые части, однако с каждым днем становилось все труднее и труднее координировать действия пехоты и артиллерии. Покинув знакомые позиции, немцы оказались на полностью неизведанной территории, для которой не существовало точных карт (местность была приведена просто в неузнаваемое состояние германской же артиллерией). Французы стали действовать более рационально, часто немецкие атаки натыкались на неожиданные проволочные заграждения, за которыми стояли французские пулеметы.

Первую немецкую атаку поддерживало 1600 орудий, две трети из которых приходилось на тяжелые гаубицы. Подобная артиллерийская мощь могла перемолоть сколько угодно пехоты противника, но результат получился прямо противоположный. Французские солдаты быстро поняли, что траншеи мало помогают от навесного гаубично-минометного огня, поэтому стали действовать, опираясь на импровизированные позиции, организованные в воронках и развалинах зданий. Чтобы нанести как можно более глубокий удар по обороне противника, штурмовики двигались вперед с максимальной скоростью, не оглядываясь на фланги и тылы, рассчитывая на следующую во втором эшелоне пехоту. Немецкая артиллерия вела огонь по принципу «огненного вала», перенося огонь вперед по мере продвижения наступающей пехоты. Однако огненный вал слишком часто «забегал далеко вперед». Штурмовые группы, продвигаясь в глубь позиций противника, обходили некоторые неприятельские опорные пункты — таким образом была основана тактика просачивания.