Великая Отечественная альтернатива

Немецкое командование достаточно легкомысленно отнеслось к задаче штурма Брестской крепости, несмотря на определенные трудности, которые вызвал ее захват у Гудериана в 1939 г. Тяжелые метательные установки, о которых говорит Шлиппер, т. е. реактивные минометы, хорошо себя показывали в чистом поле. Пробить крепостные стены они не могли и давали преимущественно пиротехнический эффект. Задействованное в штурме приграничной цитадели «чудо-оружие» в лице 600-мм орудий оказалось как неверно нацелено, так и мало подходило для данной конкретной задачи. Первоначально орудия «Карл» нацеливались 22 июня не на Брестскую крепость, а на ДОТы линии Молотова в ее окрестностях. Куда более эффективными для разрушения старых кирпичных казематов были бы старые 305-мм гаубицы завода Шкода, достаточно широко использовавшиеся в Вермахте. Их небольшая дальность стрельбы в случае с Брестской крепостью не играла никакой роли — цитадель стояла вплотную к границе.

Итогом всех этих промахов стало то, что вместо стремительного захвата двумя-тремя батальонами немцам потребовался многодневный штурм Брестской крепости. Причем штурм стал настоятельной необходимостью. В журнале боевых действий оберквартирмейстера (КТВ Qu) 2-й танковой группы в записи за 24 июня мы находим следующие слова: «Главная дорога через Брест частично заперта из-за боев в цитадели, находится под постоянным обстрелом противника». Так что выбора — штурмовать или не штурмовать — у германского командования, по большому счету, не было. Нужно было и освобождать дорогу, и высвобождать 45-ю пехотную дивизию для продолжения наступления в составе 2-й танковой группы. Собственно, этот пример показывает, что немцы были готовы отнюдь не ко всему.

Однако если оборона Брестской крепости и блокирование перевозок через нее являются в какой-то мере случайностью, то можно найти и более удачный пример воздействия на коммуникации противника. Это оборона Могилева в июле 1941 г. На уровне бытовой логики может возникнуть мысль: «А зачем немцам было его штурмовать? Достаточно было обложить со всех сторон, и защитники сами бы сдались…» Однако вариант «обложить Могилев войсками и ждать у моря погоды» немцев совершенно не устраивал.

В отчете, написанном штабными офицерами немецкого VII армейского корпуса по итогам штурма Могилева, указывались следующие побудительные мотивы отказа от простого блокирования города: «Штурм становится все более необходимым, поскольку сконцентрированные на плацдарме силы противника представляют собой серьезную угрозу в тылу армии, дают прикрытие с фронта находящимся восточнее Днепра силам противника для ударов на север и юг по флангам XII и IX АК и, наконец, перекрывают важную линию коммуникаций»[6].

Перед нами чистый пример того, как окруженные и блокированные войска могут продолжать оказывать воздействие на оперативную обстановку и вынуждают противника вести долгий и неизбежно кровавый штурм. Несмотря на развитие автотранспорта, железнодорожные коммуникации оставались весьма актуальными для «блицкригов». По состоянию на июнь 1941 г. 2-я танковая группа Гудериана требовала подачи до пяти поездов в сутки только с горюче-смазочными материалами. Чем дальше от линии фронта придется разгружать эти поезда и чем дальше придется гонять за горючим автомобили — тем хуже будет снабжение основной ударной силы «блицкрига».

О таком использовании крепостей писал еще Клаузевиц:

«Не так-то легко, как обыкновенно думают, найти проезжую проселочную дорогу, которая обходила бы крепость; такой обходный путь должен не только находиться вне сферы орудийного огня крепости, но и проходить в более или менее значительном удалении от нее с учетом возможных вылазок.

Если местность сколько-нибудь трудно проходима, то часто малейшее отклонение от проезжей дороги связано со значительным промедлением, обходящимся в целый дневной переход, что может иметь огромное значение при многократном пользовании дорогой (т. е. когда дорога продолжает служить для армии как путь подвоза)»[7].

Казематное 76-мм орудие Л-17 в экспозиции Музея артиллерии и войск связи в Санкт-Петербурге.

Со времен Клаузевица появились железные дороги, находить для которых объезды было еще труднее. Кроме того, железнодорожные узлы это еще и инфраструктура, позволяющая сортировать и разгружать прибывающие эшелоны. Ее затерянный в лесах разъезд точно не заменит.