Великая Отечественная на Черном море. часть 2 (СИ)

То, что ночью на позициях 4-го сектора оставались караулы, это была нормальная практика, по которой при объявлении тревоги, личный состав в считанные минуты занимал свои боевые посты. Проблема была совсем в другом. Кто должен был занять эти позиции? Попробуем разобраться. Для обороны позиций в 4-м секторе выделялись: 138-я стрелковая бригада, два батальона формируемых из тыловых частей, каждый по 350 человек, и остатки 345-й дивизии. Всего в секторе по приказу командования СОР и по последующим отчетам числилось около 2,5 тыс. бойцов.

Во всех послевоенных отчетах в числе войск 4-го сектора неизменно указывалась 138-я стрелковая бригада. Это возмутительная ложь. Батальоны этой бригады до 18  июня сражались в составе 1-го сектора, до 28 июня находились в боевых порядках 3-го сектора обороны и, отойдя вместе с 8-й морской бригадой на Южную сторону, занимали позиции в районе станции Инкерман, примыкая левым флангом к позициям, выделенным вновьобразованному 4-му сектору. Как уже говорилось на тот момент в бригаде оставалось не более 800 человек. От 345-й дивизии оставалось не более 300 человек. Даже если принять на веру, что два батальона из частей тыла к ночи 29-го июля были сформированы, то общее число личного состава в 4-м секторе обороны составляло не более 1800 человек. Это при условии, что мы волевым усилием включим в это число воинов 138-й бригады. Теперь, чтобы не быть голословными берем выписку из приказа командующего армией с утверждением рубежа обороны 4-го сектора: от Павловского мыска до батареи № 701 на Малаховом кургане, через позиции зенитной батареи на Камчатском люнете, далее вдоль Килен-балки до редута Виктория.

Если бы Филипп Сергеевич Октябрьский не сидел бы в бункере своего ФКП, а оценил бы на местности рубеж, выделяемый войскам 4-го сектора обороны… Я, пожалуй, погорячился: «…советские адмиралы под пулями не ходят…». Это Эрих Манштейн мог выехать на Северную сторону при планировании десанта через бухту…

Ну, а нам кто мешает «определиться» на местности? Маршрутное такси № 26, идущее от вокзала через площадь Макарова, Троицкую балку, Абрикосовку, оставляющее слева ГРЭС, остановится у памятника Инкерманскому сражению. Если вы оставите памятник слева и выйдете на крутой обрыв, нависающий над Инкерманской долиной, то обнаружите хорошо сохранившиеся остатки мощного бетонного сооружения – это бывший выносной КП 35-й береговой батареи. Оценив неприступность позиции, вы удивитесь, почему на ней не задержали врага… Экскурсионные группы привозят сюда на автобусах. Долго они здесь не задерживаются. Экскурсоводы обращают внимание на неприступность позиций, занимаемых английскими войсками в ходе Инкерманского сражения, но старательно уходят от вопросов почему эти уникальные по неприступности позиции не были использованы нашими войсками в конце июня 1942 года…

Теперь можно считать, что вы ознакомились с участком, выделенным для обороны войскам 4-го сектора. Протяженность рубежа, без учета извилистой береговой черты, составляла более шести километров. Если бы все выделенные в сектор бойцы заняли назначенный им рубеж обороны, то на каждого пришлось бы более трех метров траншеи или хода сообщения. Вы представляете себе, какой бы это был «грозный» заслон на пути десантных групп, сформированных из элитных егерских и саперных частей, поддержанных огнем десятков тяжелых батарей?

Наш рубеж был усилен тремя бетонными огневыми точками, простреливавшими Килен-балку, двумя артиллерийскими дотами № 18 и № 19, одним 85-мм орудием на зенитной батарее и двумя орудиями батареи № 701. Полевой артиллерии сектор не имел, не считая слабеньких «сорокапяток».

В частях, выделенных в оборону сектора, отсутствовали станковые пулеметы и артиллерия. Значительная часть личного состава после переправы с Северной стороны не имела даже стрелкового оружия. Подвоз боезапаса к частям еще не был налажен. Спустя час после высадки немецкого десанта, чтобы не допустить переброску наших резервов с позиций 1-го сектора, противник начал наступление и на Сапун-гору.