Великая отечественная война: Как это было

После звонка Сталина в январе 1942 г. заместителю наркома танковой промышленносги И. М. Зальцману и его помощнику Н. Л. Духову (оба были уроженцами Украины) в течение двух дней в Танкограде было установлено 450 станков, возобновлены поставки алюминия, за одну ночь нашли решение по замене недостающих подшипников. К апрелю 1942-го в челябинском Танкограде, созданном на базе ленинградского Кировского, ряда харьковских и других заводов, выпуск танков достиг уровня мая 1941 г., в мае 1942-го составил 30 танков в сугки, к январю 1943-го — 100 единиц.

Продолжало лихорадить железнодорожный транспорт, а в феврале 1942 г. из-за отсутствия у паровозных команд теплой одежды и продовольствия замерли 3 тыс. поездов. В марте 1942 г. Сталин намеревался назначить наркомом путей сообщения Л. Берию, но тот отказался. Курирование отрасли начальником тыла Красной Армии А. В. Хрулевым, загруженным сверх всяких пределов, не являлось даже полумерой. Об этом говорит, в частно-сги, факт срыва перевозок войск Донского фронта на Курскую дугу весной 1943 года.

Хотя в 1942 г. советская индустрия дала фронту 25 тыс. самолетов, но из-за больших потерь этого оказалось мало. Лишь с лета 1942 г. под Сталинградом в некоторых советских авиачастях создавались группы асов, идею которых отстаивал в тяжелых дискуссиях с догматиками командующий ВВС А. Новиков. С сентября 1942 г. он ввел и «свободную охоту» для мастеров воздушного боя, но только в августе следующего года Л. М. Шестакову удалось сформировать 9-й гвардейский авиаполк, состоявший сплошь из асов. Здесь впервые стали изучать тактику боя не только германских, но и американских. британских пилотов.

И все же спешка при подготовке летного состава продолжалась: отправляясь под Сталинград, сержанты-пилоты Саратовского авиаучилища имели всего по 1,5— 2 часа налета на самолетах устаревших марок. Даже если кому-либо из курсантов и посчастливилось осваивать новые истребители, больше 1—2 полетов они не совершали. Конечно, им было трудно тягаться с гитлеровскими летчиками, имевшими, как правило, по 140—450 полетных часов, не говоря уже о таких, как генерал У. Рудель, который на пикирующем бомбардировщике, известном под названием «Штукас», уничтожил 500 советских танков, линкор, крейсер.

С появлением на фронте самолетов «Фокке-Вульф-190» и «Мессершмитг-109Ф» потери советских ВВС снова возросли. Большие сложности испытывали летчики Балтийского флота, воевавшие до весны 1943 г. в основном на устаревших машинах И-153, И-16, МиГ-1 и других.

Немногим мог похвастаться наш флот. После крайне неудачного похода отряда кораблей Черноморского флота на Констанцу 25—26 июня 1941 г„ когда лидер «Москва» подорвался на мине, а эсминец «Сообразительный» торпедировала своя же подводная лодка «Щ-206», Сталин не разрешал флоту крупных операций.

Слабо действовали на Балтике и подводные лодки: за шесть месяцев 1941 г. они совершили всего 37 выходов в море, потому что командиры из-за быстрого продвижения немцев не могли определить, в какой порт им следует возвращаться. К тому же минное оружие имелось лишь у 3 подлодок из 71. За весь 1942 г. подводные лодки Балтийского флота провели 40 походов, что не помешало противнику перебросить морем 8 млн т железной руды из Швеции, 405 499 солдат и офицеров, 12 866 автомашин, 37 785 т других грузов.

Уже 5 января 1942 года в Ставке состоялось совещание, на котором обсуждался проект общего наступления Красной Армии на фронте от Ладожского озера до Черного моря силами 9 фронтов и 2 флотов. Ставилась совершенно невыполнимая задача: «с приходом весны обеспечить полный разгром гитлеровских войск в 1942 г.».

Уже 24 января представитель Ставки на Крымском фронте Л. 3. Мехлис говорил по радиосвязи А. М. Василевскому: закатим немцам большую музыку. За 27 февраля — 11 апреля 1942 г. Крымский фронт трижды пытался взять Крым, но после потери 250 тыс. бойцов задача так и не была выполнена. Тем не менее 21 апреля генерал-лейтенант Д. Т. Козлов с санкции Л. Мехлиса начал новое наступление, захлебнувшееся с 7 мая немецким контрударом. Войска 44-й и 51 -й армий отступали, бросая склады, транспорт, боевую технику, часть раненых. К 11 мая кольцо окружения сомкнулось, а через два дня С. М. Буденный приказал штабу уже не существующего фронта беспощадно расстреливать паникеров и трусов, требовал самых решительных мер. Члены Военною совета Крымского фронта лихорадочно искали выход а Мехлис вечером 14 мая радировал из Керчи: «Мы опозорили страну и должны быть прокляты». Часть генералитета покинула войска еще 13 мая, а при эвакуации в ночь на 15 мая на Тамань толпы солдат не пускали на суда раненых, капитаны некоторых транспортных судов симулировали аварии, чтобы не забирать личный состав. Удалось вывезти 120 тысяч военнослужащих, в том числе 23 тыс. раненых, в плен попало 50 тыс., убито и ранено — 98 тыс. человек.