Великая Отечественная: война продолжается

Но улыбались одни только губы, в глазах же было недоброе.

— Что же касается этих поляков, — он пренебрежительно махнул рукой. — То с

ними кончено.

Я резко оборвал фашиста.

— Мы с Польшей не воюем, а народы Западной Украины и Белоруссии стремятся

воссоединиться со своей Родиной".

В ответ на присоединение Западных районов Черчилль, известно не расположенный к

России, на удивление высказывается: "Для защиты России от нападения Германии

было явно нужно, чтобы русские заняли эту линию. Во всяком случае, эта линия

существует и, следовательно, создан Восточный фронт".

Возник всего один вопрос: Почему, крича о захвате Сталиным Западной Украины и

Белоруссии, никто не вспоминает о том, что это были российские территории,

захваченные панской Польшей в 1920 году? Не думает о необходимости данного шага

— действительно спасения мирного населения от варварства германских вандалов?

Сегодня все кому не лень кричат о преступлениях Сталина, кровавом режиме

коммунистов и вменяют в вину России все, что в голову придет, высасывая из

пальца причины, уничижая ее достижения. Послушать: ничего и никого хуже не было.

Просто Чикатило земного масштаба! Но, пардон, сравним 3,5 миллионов

репрессированных за все время правления советского правительства и 27 миллионов

невинно убиенных Гитлером только в СССР. А еще подумаем:

разве Сталин — Россия, разве Гитлер —

Германия, Муссолини — Италия? Разве было мало царьков во все времена, эпохи, на

всех материках, во всех странах, что допускали кровавые репрессии, самочинство,

самодурство? И не странно ли тому, кто ассоциирует страну с ее правителем,

наблюдать как гегемоны приходят и уходят, а страна остается?

Так что же такое Россия? Кто Сталин?

Что такое Германия? Кто Гитлер?

Временное лицо временного правительства — не больше. А суть Родины не ее вождь,

а народ, воспитанный в определенном духе.

Говорят — национал-социализм — фашизм близнец коммунизма, говорят, Сталин —

отражение Гитлера, Гитлер — Сталина. Говорят, наши отцы виновны в том, что

происходило, виновны в репрессиях, узниках ГУЛАГа, наш народ виновен в том, что

молчал. Тогда почему не виновен немецкий народ, который, так же, как и советский,

молчал и принимал тот режим?

Почему мы не виним себя за то, что верим рекламе, верим желтой прессе, верим в

то, во что хотим верить, и уверяем остальных, что самый лучший порошок в мире

Тайд, а Пугачева агентка ЦРУ? Почему не отличаем правду от лжи, вымысел от

реальности? Тянемся к тому, что нам проще принять и напрочь отрицаем «царапающее»

душу, заставляющее изменить сложившееся мнение? Почему, презирая Америку за ее

политику, мы едим гамбургеры и смотрим их боевики?

Кто-то скажет: сейчас у нас есть выбор, а тогда его не было.

Неправда — наш выбор всегда базировался и базируется на индивидуальности и

всегда согнут под социальные законы. Мы ежедневно подвержены воздействию извне

на свою психику и подсознание — побочный эффект века высоких технологий, связей

и коммуникаций — и потому наш выбор более чем прогнозируемый, сделанный за нас,

более чем ирреальный.

Сейчас телевизор, интернет, пресса, радио. И лозунги в виде рекламных тезисов.

Тогда радио, пресса, собрания и те же лозунги, только не за пивом, а на великие

свершения. И владели умами не гламур и финансы, а общее стремление вперед, за

вождем, хоть в даль светлую, хоть во мрак бесчеловечности. Не задумываясь, как

не задумываемся сейчас.

Всем известны факты репрессий, что проходили как в России, так и в Германии, и

искореняли всех инакомыслящих. Но все же сравнивать большевизм с фашизмом все

равно, что породнить питона и тираннозавра. Общее есть, однако расхождений много

больше.

Я не хочу сравнивать одного вождя с другим, но я хочу сравнить их влияние на

народ, который им доверился. Хочу в тенденции увидеть, кто и к чему вел, хочу

иметь реальную, беспристрастную оценку того времени, не в оправдание им — в

ответ на досужие сплетни, в ответ на возмутительное беспамятство и неуважение к

предкам.

Как известно, государство — главный аппарат воздействия на граждан, начинается с

идеологии и законодательной системы, как театр с вешалки. И вся эта система

направлена прежде всего на воспитание послушной толпы. А воспитание начинается с

первого вздоха, первого крика дитя. Именно тогда он получает клеенчатую бирочку

на ручку, фиксируется на старте своей жизни в меддокументах и становится

гражданином той или иной страны. С этого момента он принадлежит государству, а

не матери или себе. На него тут же возлагаются права и обязанности, начинается

давление со стороны, обрушивается поток информации и прививаются определенные,

принятые в том обществе, в котором он родился, нормы морали.

Давайте представим, что у нас на руках два малыша — близнеца. Одного отдаем

Сталину, другого Гитлеру и проследим, что будут выдавать им на «обед» заявленные

персоны, кого вскормят в итоге и какое будущее предложат малышам. И ответим на

главный вопрос для себя: какое бы будущее мы предпочли для своих детей, а значит,

на чью бы сторону встали тогда, в июне 1941 г. И пройдем дорогой своих отцов и