Великая разруха Московского государства (1598-1612 гг.)

Бояре, увидавшіе, что Годуновъ желаетъ править такъ же самовластно, какъ правилъ Иванъ Грозный, рѣшились дѣйствовать противъ него тайно, и современники объясняютъ несчастіе Бориса негодованіемъ чиноначальниковъ всей земли Русской, отъ которыхъ много напастныхъ золъ на него возстало. Борисъ, для огражденія себя отъ козней бояръ, поощрялъ боярскихъ холоповъ къ доносамъ и клеветѣ. «Ни при одномъ государѣ такихъ бѣдъ не бывало», говорили современники, такъ какъ доносы сопровождались опалами и казнями. Такъ, Борисъ по доносу подвергъ тѣлесному наказанію Богдана Бѣльскаго и заключилъ его въ темницу. Съ особымъ озлобленіемъ отнесся Борисъ къ дому Романовыхъ, предокъ которыхъ, по преданію, выѣхалъ въ XIV вѣкѣ изъ «Пруссъ». Его потомки были впослѣдствіи извѣстны подъ фамиліями Кошкиныхъ, Захарьиныхъ и, съ половины XVI вѣка, Романовыхъ (отъ имени Романа Юрьевича Захарьина). Дочь этого Романа Юрьевича, въ 1547 году вышла замужъ за Ивана Грознаго, и такимъ образомъ Романовы стали въ родствѣ съ царемъ. Братъ царицы оставилъ по себѣ добрую память въ народѣ, его имя сохранила даже былина, представивъ въ пѣсняхъ о Грозномъ добрымъ посредникомъ между народомъ и Царемъ. Въ моментъ кончины Царя Ѳеодора было нѣсколько Романовыхъ, сыновей Никиты Юрьевича Романова, и всѣ братья эти были тогда извѣстны подъ именемъ Никитичей. Изъ нихъ самымъ выдающимся слылъ Ѳеодоръ Никитичъ Романовъ, которому передъ смертью будто бы Царь Ѳеодоръ готовъ былъ передать свой престолъ. Вотъ въ этихъ-то двоюродныхъ братьяхъ Царя Ѳеодора видѣлъ Борисъ своихъ соперниковъ.

Всѣ сыновья Никиты Романовича, по ложному доносу холопа, были обвинены въ намѣреніи извести царя волшебствомъ и отправлены Годуновымъ въ заточеніе. Его не пережили Александръ, Василій и Михаилъ Никитичи. По сказанію лѣтописей, Александръ былъ удавленъ у Бѣлаго моря; Василій и Иванъ были сосланы въ Пелымъ, гдѣ первый умеръ отъ дурного обращенія съ нимъ приставовъ. Михаилъ Никитичъ, богатырь тѣломъ, закованный въ цѣпи въ 3 пуда 10 фунтовъ, содержался въ подземной тюрьмѣ, въ Ныробской волости, близъ Чердыни, гдѣ мѣстные крестьяне сохраняютъ часть его оковъ въ выстроенномъ храмѣ и чтутъ его за святого. Ѳеодора же насильно постригли въ монахи, подъ именемъ Филарета, въ Сійскомъ монастырѣ, а жену его Ксенію разлучили съ дѣтьми, мужемъ и сослали въ Новгородскій уѣздъ, Обонежской пятины, на Онежское озеро. Сына ихъ Михаила, которому шелъ шестой годъ, отправили на Бѣлоозеро съ опальными тетками: княгинею Марѳою Никитичною Черкасскою, Анастасіей Никитичной (тогда еще дѣвицею) и женой Александра Никитича Ульяной Семеновной (рожденной Погожевой). Среди этого родственнаго кружка маленькій Михаилъ, будущій государь Россіи, и его сестрица Татьяна Ѳеодоровна (8-ми лѣтъ) терпѣли на Бѣлоозерѣ тяжкую нужду и росли при очень суровыхъ условіяхъ. Достовѣрно извѣстно, что пристава, смотрѣвшіе за содержаніемъ опальныхъ, часто отказывали имъ даже въ молокѣ и яйцахъ для ихъ стола, а заботливыя тетки Михаила Ѳеодоровича иногда не могли допроситься и куска холста, необходимаго для бѣлья дѣтямъ, ввѣреннымъ ихъ попеченію.

^{_{Рис.: Патріархъ Филаретъ, отецъ Міхаила Ѳеодоровича.}}

Такимъ образомъ боярская знать скрылась по подворьямъ и дальнимъ тюрьмамъ, а обезумѣвшій Борисъ разослалъ всюду особую молитву, которую во всѣхъ домахъ должны были читать за трапезой при заздравной чашѣ за царя и его семейство. Самъ же Годуновъ укрылся во дворцѣ, не выходилъ принимать челобитныхъ, какъ то дѣлали прежде цари, — словомъ, показалъ, что всѣхъ боится. Въ 1604 г. разнеслась по Москвѣ вѣсть, что агенты Годунова въ Угличѣ зарѣзали подставного ребенка, а настоящій царевичъ живъ и идетъ изъ Литвы добывать свой престолъ.