Великая Российская трагедия. В 2-х т.

— Офицеры милиции внутренних войск Вооруженных Сил! Я сам — офицер. Мы все давали присягу на верность Родине и Конституции. Кого вы защищаете? Офицеры, вы убиваете женщин и детей, свой народ. Вспомните клятву. Сейчас стреляют из БТРов против нас пьяные омоновцы и военизированные боевики Боксера из сионистской организации “Бейтар”. А вы смотрите, как расстреливают и убивают русских, грузин, украинцев, белорусов ради “миллиардов”, накопленных Лужковым и его командой? Опомнитесь, идите на защиту Дома Советов, если у вас есть честь, совесть и понятие об офицерском долге! — Это записала на диктофон спецкор “Русского Севера”, находившаяся в здании Парламента. [117]— Прием. Как слышите? Прием. Танки стволами развернулись на гостиницу “Киев”. Стрельба временно прекратилась. В подвале пять-шесть спецназовцев.

— Офицеры, не стреляйте против собственного народа. Нам не дают вытащить раненых, спасти женщин и детей, которые сегодня погибают. Я прошу вас прекратить огонь. Мы готовы на любые переговоры. Мы погибаем безвинно, как погибли сотни россиян, которые лежат под руинами Дома Советов. Помогите сделать все возможное, чтобы не разгорелась гражданская война! Я прошу вас не стрелять, прекратить огонь! Не надо вести огонь из пушек и танков. Мир ужасается, глядя на то, что здесь происходит. Я обращаюсь к вашему разуму, к вашей совести. К нам идет на помощь российская армия, тысячи и тысячи москвичей. Не усугубляйте своей вины безвинными смертями. Не превращайте россиян в пушечное мясо, в фарш!

— Друзья, я верю в ваш разум. Неужели вы захотите стать участниками бойни? Давайте остановим кровопролитие. Мы выносим людей. Дайте нам возможность передать их в “скорую помощь”. У нас нет медикаментов. Люди истекают кровью и погибают. Давайте остановимся на тех многочисленных жертвах, которые зафиксированы на двенадцать часов дня. Я убедительно вас прошу: сделайте все, чтобы кровопролитие прекратилось...

Вновь в зале появился Хасбулатов.

— Руслан Имранович, как вы оцениваете ситуацию, сложившуюся к этому часу?

— Сейчас речь идет о реальной угрозе фашизма. Она стала приобретать конкретные очертания в виде расстрелов людей на месте, жестокого подавления инакомыслия, произвола, полного ограничения человеческой свободы, издевательства над личностью. Вчера были расстреляны люди, сегодня началось массовое избиение народа. Шествие фашизма пока не остановлено.

И снова, в который раз, замирают присутствующие в Палате национальностей — включается радиоперехват.

— “Фрегат”, “Фрегат”, как слышишь? Кто под домом — ты видишь или нет?

— С вашей стороны бродят наемники.

— В каком обмундировании?

— В гражданке. В основном с оружием в руках. Но в кустах прячутся без оружия.

— “Трест”, у нас информация, что на втором этаже сидит их группа. Подожди, тут нештатная ситуация: внутри здания, в холле, ребята-спецназовцы ведут переговоры. Подожди.

— Как дела? Как дела? Прием.

— Они пришли требовать от нас сдачи, а какой-то ... выдумал переговоры. На самом деле под этим видом пролезают вперед. Мы наготове.

— “Трест”, “Трест”, у меня здесь на мраморной лестнице капитан предлагает вывести женщин и раненых под его охрану. Их капитан. В подвальном помещении они якобы уже кого-то охраняют.

— Говорит 808-й. Будьте очень внимательны. Под видом переговоров они ведут разведку и проникают к нам. Из женщин согласилась выйти только одна. Тяжелораненых у нас нет. Как поняли? Прием... [118]

"Как спасти людей?"

“Как спасти людей?” — вот основной вопрос, который мы задавали друг другу в эти роковые часы, когда нам стало ясно, что штурм уже идет.

О нас с Руцким речь не шла. Мы знали об охоте, которая была организована за нашими жизнями с вечера 2 октября.

Нам надо было знать, какие команды отданы Кремлем в отношении двух тысяч людей, оставшихся в “Белом доме” 4 октября, как намерены с ними поступить еринцы, грачевцы, бейтаровцы и прочая шваль, если она одержит “победу”. Шансы на благополучный исход уменьшились к утру 4 октября до минимума. Решили использовать все возможности для прямых и косвенных переговоров, через иностранных дипломатов, журналистов, любых общественных и религиозных деятелей, кто готов будет выслушать нас. Разумется, не сбрасывали со счетов и прямые контакты с правительственными чинами, если они пойдут на это. Такое поручение я дал также Юрию Воронину, Валентину Агафонову и Олегу Румянцеву, другим членам Верховного Совета, которые постоянно приходили ко мне в кабинет. То же самое делал Руцкой, помимо общего руководства действиями министров и других командиров, находящихся в “Белом доме”.

Я попросил Руцкого:

—Надо удержать вооруженных людей в “Белом доме” от ответного огня. Прикажите Ачалову, пусть распорядится. Сошлитесь на идущие переговоры с Правительством, Советом Федерации, Конституционным судом. Иначе перестреляют всех людей.

— Согласен, но нам надо окончательно решить вопрос о выходе из “Белого дома”. Затянем до ночи — никому не бывать в живых.