Великая Российская трагедия. В 2-х т.

Новые элементы в средневековом мировоззрении, предвосхитившие гуманистические идеи, становятся заметными уже в ХII-ХIII веках (как мы видели, не случайно). Пути к широкому освоению античности и отделению науки от теологии начали прокладывать философы Шартрской школы и парижские просветители. Абеляр сделал первую попытку воскресить достоинство человеческого разума, сведенного почти на нет теологией. В них — уже начало гуманистического мировоззрения, а вовсе не в изучении Фомы Аквинского, который использовал все свои необычайные дарования и широкие знания для обоснования тезиса о ничтожности человеческой сущности. Хорошо зная классиков античности, Абеляр, ученые Шартрской школы, в особенности Иоанн Солсберийский, многое сделали для пропаганды Аристотеля, Платона, Вергилия, Овидия, Ювенала, Лукиана, Горация. (В том числе — и при дворе императора Фридриха II). Качественный перелом в осмыслении философии античности происходил постепенно (в мировоззрении Данте видно, что этот перелом тогда у него еще не произошел. Точнее не у него, а в том обществе). Он происходил в ХV-ХVI веках.

Рождение гуманизма как системы мировоззрения, построенной на принципах, противоположных христианской идеологии, связывают с Петраркой. Его культ греческих и римских классиков граничил, как это видно, с фанатизмом. Предметом особой гордости Петрарки были сочинения Цицерона, которого он открыл как писателя, оратора. Наверное, поэта Цицерона до сих пор мало знают как политического деятеля, выдающегося администратора, военачальника, которого войска после победы под его руководством наградили титулом императора (правда, полагающихся в таких случаях почестей от римского Сената Цицерон не дождался). В поэзии и философии Петрарки вырастало начало новой идеологии, когда главное место в самой науке и знаниях он предоставлял учению о человеке, а саму цель науки видел в совершенствовании индивида, условий его жизни на арене трудной жизненной борьбы, которая является неизбежной, главной силой. Опорой человека является разум, тогда как помощь божественных сил — фактор второстепенный, — вот кредо Петрарки. Необычаен глубокий интерес Петрарки к внутреннему миру человека, его чувствам, мыслям, переживаниям. Знаменитый принцип античной этики “познай самого себя” стал стержнем этических взглядов Петрарки. Акцент переносится с познания Бога на познание Человека, на смену “Государству Божьему” (civitas dei), Петрарка выдвигает “Государство муз” (civitas musarum), покоящееся на мудрости и знаниях. Находки Петрарки были выдающимся прорывом не только с точки зрения “снятия” ограничений, наложенных церковной идеологией, моралью, церковным способом мышления, но и беспредельного расширения возможностей самого человека в социальной жизни, утверждение его личной свободы.

Церковная идеология — всего лишь один тип ограничения человеческой и общественной свободы. Для тирании вообще свойственен уход от анализа человеческой субстанции как самостоятельной величины, как свободной личности. Не случайно в тиранических режимах, начиная от глубокой древности и кончая нашими днями, идеология, официальное мировоззрение не уделяет ровно никакого внимания анализу внутреннего мира человека. Правдиво анализировать мироощущения человека в тиранических режимах — официальная идеология не может, пытаться это делать — смехотворно. Поэтому избирается тип идеологии, когда человек остается вне анализа и изучения. Это, кстати, наглядно подтверждается современной официальной российской идеологией, “изысканиями” ее дворцовых социологов, жалкими, убогими статейками кремлевских политологов.

Петрарка отнюдь не был сторонником “затворнического индивидуализма” как часто его изображают профессионалы-критики. Его индивидуализм означал, во-первых, признание свободы личности, во-вторых, включение человека в общество во всем многообразии его интересов и помыслов (достойных Перикла). Не случайно Петрарку называли “Первым Человеком Возрождения”. После его смерти в конце ХIV столетия знамя итальянского Возрождения переместилось во Флоренцию.

Глава XIII. ОСВОБОЖДЕНИЕ

Сомнения и надежды

Освобождению своему через Думу и верил, и не верил. Конечно, было ясно, что избиратель сделал все что мог для того, чтобы заявить решительный протест курсу Ельцина, самому Ельцину. Протест против расстрела Парламента в октябре 1993 года. Поэтому, несмотря на колоссальный информационно-психологический шантаж, избиратель, по сути высказался против ельцинской Конституции. Именно против — объявленная Конституция, которую якобы поддержало более четверти избирателей, на самом деле поддержали менее пятой (20%) части всех избирателей.