Великая Российская трагедия. В 2-х т.

К этому периоду относится появление ганзейских городов в Северной Германии, Голландии, на севере нынешней Польши, имевших обширные связи с Северо-Восточной Европой, в частности, с молодыми растущими купеческими городами Новгородом и Псковом на Руси. Несомненно и то, что при всей своей самобытности, опыт италийских городов-коммун, традиции и институты участия свободных граждан в решении общих городских дел, берущие начало в Древнем Риме, Спарте, Афинах, отчасти перенесенные в Европу и Скандинавию, все это не могло не повлиять на организацию общественно- политической жизни городов-коммун, городов-республик Новгорода и Пскова. Другое дело — эти аспекты недостаточно изучены нашей наукой. Попытка все богатство и разнообразие местного самоуправления связать исключительно с земствами — просто постыдна для нас, поскольку это очень обедняет содержание вопроса, отбрасывает самоуправление к временам, когда абсолютная монархия не только не желала использования традиционного опыта российского самоуправления, но панически боялась произнести слово “коммуна”. Боясь, что вместе с этим словом в российские города и села действительно придут демократические порядки, когда свободные горожане и селяне будут претендовать на решение вопросов, связанных с их жизнью, под контролем избранных ими самими органов власти. Ведь губернаторы, назначаемые царской администрацией, как мы видели, действовавшие независимо от населения, перестали быть государственным институтом в Италии, Франции, Германии уже в X-XIII веках! Впрочем, так же, как и в Новгороде, Пскове. Так же как и в итальянских городах, когда коммунальный совет или народное собрание приглашали на управление на определенных условиях подесту. Аналогичным образом в Новгороде Народное Вече приглашало на правление князя...

Новый сосед и тюремная жизнь...

У меня новый сосед. Итальянский предприниматель Франко Поццо. Веселый, тактичный. Год в тюрьме, а русского языка не выучил. Сидел все время с иностранцами. Мой, далеко не совершенный, английский позволяет нам общаться.

Приходил раза два помощник Лысейко. Знакомит с протоколами судмедэкспертизы. Подписываю свои старые показания, перепечатанные на машинке, ранее не подписанные. Их внимательно читает Фомичев или Садков — второй мой адвокат, потом уже подписываю я... Ясное дело, что обвинение — в тупике. Но оно боится.

...С 1990 года я старался постоянно оберегать прокуратуру от попыток подчинить ее — сперва со стороны Николая Федорова, министра юстиции, который хотел ее загнать в свое министерство, а затем и других прожектеров хватало. И вот теперь, словно “в отместку” мне, прокуратура повела себя как во времена Вышинского!

...Пришел прокурор по надзору за содержанием заключенных — так, кажется, он отрекомендовался. Я немедленно потребовал своего освобождения.

Он: “Я, Руслан Имранович, маленький человек...” Опять те же слова! Невыносимо их даже слушать. Выпроводил.

Продолжение конспекта: "Эволюция коммуны"

Коммунальное устройство в итальянских городах неожиданно упрочилось благодаря Фридриху I. После того, как на совещании государств, входящих в Священную Римскую империю в Ронкалле в 1158 году император Барбаросса своим указом лишил города юридической самостоятельности, уже Фридрих I попытался провести этот указ в жизнь. Он, в частности, стал назначать наместников-правителей (подеста или викариев — с административными полномочиями). Но коммуны повсеместно заняли жесткую позицию, не останавливаясь перед применением своих вооруженных сил для выдворения наместников, вместе с имперскими вооруженными формированиями (направляемыми для поддержки наместников). Этот упомянутый выше указ как раз содействовал организационному и идеологическому укреплению коммунального самоуправления в городах-государствах Италии. В Болонье, к примеру, присланный монархом подеста был убит — он попытался силой установить свое правление, постановив разогнать коммунальный совет и арестовать должностных лиц, избранных гражданами для управления делами города.