Великая русская революция. Воспоминания председателя Учредительного собрания. 1905-1920

   «Московское восстание, как и Французская революция, займет достойное место среди выдающихся периодов истории человечества... Борьбу за равноправие начнет рабочий класс. Крестьяне также втянутся в процесс великой революции. Но наряду с классовым возникает другой вопрос, который, несомненно, глубоко волнует народы России, говорящие на разных языках и находящиеся на разных уровнях национального развития. То, что называют Россией, представляет собой бесконечное пространство, завоеванное царем и населенное разными угнетенными народами; наконец, есть огромная страна под названием Украина, лишенная права на собственный язык и литературу. Финны, племена туранского происхождения [то есть с Туранского нагорья в Центральной Азии. – Примеч. пер.] , башкиры, татары, калмыки... Шесть миллионов евреев, вынужденных жить в пределах черты оседлости... Грузины, которым царь всерьез обещал уважать их независимость; армяне... Ряд угнетенных народов в глубинах Азии... Все они ждут свободы, которую принесет им революция!»

   Казалось, маститый географ предсказал тот состоявшийся в сентябре 1917 г. грандиозный Съезд народов России (поляков, украинцев, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, грузин, мусульман, молдаван и казаков), который объявил федеральную форму правления единственной, которая достойна новой России. Съезд приветствовали специальные представители Временного правительства, выразившие полное сочувствие этой основополагающей идее. Но в то же самое время Временное правительство переживало острый конфликт с крупнейшим из «субъектов» будущей федерации – Украиной.

   Изо всех великорусских партий пункт о федеральном устройстве государства имелся только в программе партии социалистов-революционеров. Ему отчаянно сопротивлялись все буржуазные партии, включая самую прогрессивную из них – кадетскую. Кадетские лидеры и юристы сыграли важную роль в том, что все или почти все малые народы отвернулись от Временного правительства. У российских социал-демократов (как большевиков, так и меньшевиков) идея федерации также не пользовалась популярностью.

   Существовали доктринеры единого Государства с большой буквы, идолопоклонники централизации власти – единственной, которая могла определять весь спектр местного самоуправления «по своей милости». Были доктринеры экономического объединения и централизации, а также концентрации «не имеющего отечества» пролетариата благодаря росту концентрации «не имеющего отечества» капитала.

   Ни те ни другие не обращали внимания на важный факт: если Французская революция дала миру Декларацию прав человека, то Великая русская революция должна была дать такие же права национальностям – тем живым коллективным сущностям и агентам культурной истории человечества, которые ни один доктринер в мире не смог бы убедить отказаться от их основополагающей идеи «не человек для субботы, а суббота для человека»; иными словами, национальная экономика и государство существуют для людей, а не люди существуют для государства и национальной экономики.

   Центром украинского национального движения был Киев. Революция произошла там абсолютно бескровно. Местные общественные лидеры – от торговых палат и военно-промышленных комитетов, земств и муниципальных органов до редакций газет и студенческих организаций, кооперативных обществ и профсоюзов – создали Совет объединенных гражданских организаций. Этот совет избрал Исполнительный комитет, ответственный перед своими выборщиками и одновременно выступавший местным представителем во Временном правительстве. Украинские города были сильно русифицированы. Это повлияло на национальный состав Исполнительного комитета, подавляющее большинство которого было чуждо украинскому национальному движению. В сущности, Исполнительный комитет Совета объединенных гражданских организаций был сборным пунктом русского меньшинства на Украине.