Великая северная экспедиция

После Норденшельда мыс Челюскин в 1893 году обогнул во время своей знаменитной экспедиции на "Фраме" к северному полюсу Фритьоф Нансен. В 1901 году, в поисках неведомой земли Санникова, мыс Челюскин огибает Эдуард Толль. Ни Нансен, ни Толль, ни сам Челюскин, прошедший по льду от мыса в глубь моря севернее на 18 верст, не обнаружили никаких признаков расположенной невдалеке земли, открытой лишь в августе 1913 года Б. А. Вилькицким и названной им Землей Николая II (ныне Северная Земля). Следуя на транспортах "Таймыр" и "Вайгач" вдоль северных берегов Сибири из Владивостока в Архангельск, Вилькицкий, встретив у мыса Челюскина непроходимую гряду льдов, в поисках свободного прохода подался несколько севернее и таким образом в 40 милях от мыса Челюскина обнаружил низменную землю. Четвертым по счету мореплавателем, обогнувшим мыс Челюскина в 1918 году, является Роальд Амундсен (шхуна "Мод").

Ныне благодаря успешной работе советских ледоколов мыс Челюскин утратил былое обаяние неприступности. Почти ежегодно, и притом в одну навигацию, наши моряки огибают самую северную точку азиатского материка. С сооружением здесь в 1932 году советской радиостанции, мыс Челюскин и прилегающую территорию можно считать до известной степени освоенными. Чтобы сопоставить, что здесь было, с тем, что происходит здесь ныне, приведем характерный отрывок из дневника Д. Дуплицкого, начальника похода 1934 года на "Литке" из Владивостока на Мурманск.

"23 - 24 августа. Мыс Челюскин. Начинаем совместную с "Ермаком" проводку каравана Второй Ленской экспедиции в составе 4 судов. Начальник экспедиции Орловский просит взять на буксир пароход "Партизан Щетинкин". У этого парохода - тонкая обшивка, он получил пробоину. Идем к "Щетинкину", берем его на буксир и ведем на лед. Капитан Николаев лично руководит проводкой, не покидая мостика. Мы со Щербиной дежурим на корме. К утру проводка благополучно закончена. "Щетинкин" без одного повреждения выведен на воду".

Эта совсем необычайная для здешних мест картина напоминает нам скорее весеннюю сценку где-нибудь в Финском заливе около портового города.

Спустя два месяца после ухода "Литке", усилиями 32 зимовщиков была закончена организация научных лабораторий, постройка 5 домов на 286 кв. метрах, сооружены три павильона - магнитный, для изучения атмосферного электричества и аэрологический, расширена баня и устроен собачник на 40 собак.

* *

*

Нам остается ознакомиться с работой последнего, восточного отряда. Выше мы указывали, что отправившийся в июне 1735 года из Якутска третий крупный отряд Великой Северной экспедиции под начальством Прончищева и Ласиниуса разделился в устье Лены: Прончищев пошел на запад, Ласиниус же - на восток. Судьба экспедиции на запад нам уже известна, посмотрим же, как осуществил Ласиниус свою задачу продвижения морем через Берингов пролив на Камчатку или к устью реки Анадыри.

7 августа 1735 года, в сопровождении подштурмана Ртищева, ученика Глазова, геодезиста Баскакова, подлекаря, иеромонаха и 44 человек команды, на двухмачтовом шлюпе "Иркутск" Ласиниус отплыл в юговосточном направлении. Уже через четыре дня Ласиниус, встретив большие массы льдов, стал отыскивать подходящих "отстойных мест к зимовке". Таковым местом, по его мнению, могло служить устье реки Хараулаха в углу залива Борхая (71°28'), где было найдено пять старых якутских юрт. В дополнение к юртам Ласиниус распорядился построить еще довольно вместительный барак длиною в 11 сажен, разгороженный на четыре отделения; барак отапливали три печи, отдельно была построена баня. "Только для крыши не успели набрать достаточно лесу и покрыли ее дерном; а печи, за неимением глины, были принуждены сделать из местной селитряной земли которая худо держала тепло и часто рассыпалась".

Вообще Ласиниус готовился провести зимовку с наивозможным в его условиях удобством. Рассчитывая, что кампания продолжится по меньшей мере еще два года, и не особенно надеясь на поступление свежей провизии, Ласиниус значительно сократил паек. Первой жертвой этой излишней предусмотрительности сделался он сам. С наступлением полярной ночи и жестоких морозов начались заболевания цынгой, принявшие вскоре повальный характер. Если бы Ласиниус при первых признаках жестокой болезни улучшил для всех питание, а также заставлял команду находиться больше в движении и занялся охотой, вряд ли бы его отряд постиг такой печальный конец.

Но в то непросвещенное время мало понимали, что такое цынга, и какие необходимо соблюдать гигиенические меры, чтобы ее избежать, не понимали также и значения свежего воздуха, чистой воды, опрятных помещений и белья. Вдобавок и пища была крайне однообразна и часто недоброкачественна - преимущественно солонина и сухари. Вот чем объясняется, что во все продолжение Великой Северной экспедиции так часто посещали зимовщиков и плавающих на судах тифы в разных формах и цынга. По числу жертв партия Ласиниуса из всех партий Северной экспедиции заняла первое место.