Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

…Договорились, что Председателем Ставки будет Тимошенко, а ее членами Жуков, Сталин, Молотов, Ворошилов, Буденный и адмирал Кузнецов. При Ставке создали институт постоянных советников. Ими стали: Ватутин, Вознесенский, Воронов, Жданов, Жигарев, Мехлис, Микоян, Шапошников…

Вечером вновь собрались у Сталина (интересно, что о поведении и внешнем виде Сталина даже не упоминается, и это усиливает подозрение, что в тот момент он отсутствовал. – А. О.). Сведения были тревожные. С некоторыми военными округами не было никакой связи. На Украине же дела шли не так плохо, там хорошо воевал Конев. Мы разошлись поздно ночью. Немного поспали утром, потом каждый стал проверять свои дела по своей линии: как идет мобилизация, как промышленность переходит на военный лад, как с горючим и т. д.

Сталин в подавленном состоянии находился на ближней даче (надо же как-то объяснять отсутствие вождя в такой момент. – А. О.) в Волынском (в районе Кунцева)…

На седьмой день войны фашистские войска заняли Минск. 29 июня, вечером, у Сталина в Кремле собрались Молотов, Маленков, я и Берия.

Согласно записям в Кремлевском журнале, в этот день приема вообще не было. А вот если действующая часть Политбюро утром 29-го вылетела в Сочи, то вечером в этот день они действительно собрались у Сталина, только не в Кремле, а на сочинской даче.

…Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем нам поехать в Наркомат обороны и на месте разобраться в обстановке.

В наркомате были Тимошенко, Жуков и Ватутин. Жуков докладывал… Около получаса говорили довольно спокойно. Потом Сталин взорвался: «Что за Генеральный штаб? Что за начальник штаба, который в первый же день войны растерялся, не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует?»

Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал состояние дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. И этот мужественный человек буквально разрыдался и выбежал в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии. Минут через 5—10 Молотов привел внешне спокойного Жукова, но глаза у него были мокрые…

Очень трудно представить, что все это происходит в помещении Генштаба, тем более что, кроме Жукова, никто из работников наркомата обороны даже не упомянут в этом рассказе. Скорее, ни в какой наркомат большой группой руководителей не ездили, а просто взяли с собой в самолет Жукова, и весь этот разговор с ним состоялся в Сочи, после решения там самых важных вопросов о руководстве страной в военное время.

…Через день-два, около четырех часов, у меня в кабинете был Вознесенский.

Похоже, Микоян разбил эпизод поездки к Сталину 29–30 июня и подготовки к ней на три эпизода и сместил во времени.