Великая война. 1914–1918

Это ярко проявилось через месяц после операции на участке Лиманова-Лапанов, когда Конрад фон Гетцендорф попытался повторить успех на востоке, в Карпатах. Австрийцы действовали совместно с немцами, которые одновременно готовили наступление в Мазурском крае, чтобы раз и навсегда устранить русскую угрозу Восточной Пруссии, и отправили союзнице подкрепление из трех дивизий — 3-й гвардейской, 48-й резервной и 5-й кавалерийской. Планировался бросок через невысокие Бескидские хребты, где немцы должны были прорвать фронт, а затем развернуть наступление в двух направлениях, поддерживаемые с флангов австрийскими дивизиями. Природные условия не способствовали успеху операции. Бескиды все-таки поднимались на высоту до 2500 метров, зимой их покрывал глубокий снег, а дорог в этой местности мало. Более того, немцы были плохо снаряжены для операции в горах. Стоит ли удивляться, что их наступление, начавшееся 23 января, быстро захлебнулось? А вот первоначальный успех австрийцев, которые в сражении при Коломые отбросили русских с восточных склонов Карпат и дошли до Черновиц, где сходятся австрийская, русская и румынская границы, можно считать удивительным. Впрочем, территориальные приобретения оказались невелики, а следующее наступление, 27 февраля, русские быстро остановили. В этих операциях австрийцы потеряли более 90.000 человек, не нанеся противнику особого ущерба[307]. В марте русские при каждой возможности контратаковали врага, измученного суровыми природными условиями и мыслями о бесплодности собственных усилий. Генерал фон Краловиц, начальник штаба австрийского 10-го корпуса, докладывал: «… части разгромлены, и люди беззащитны… Ежедневно сотни замерзают насмерть… раненые, не способные передвигаться самостоятельно, обречены на смерть… многие солдаты не сопротивляются охватившей их апатии и безразличию»[308].

Неудача этого зимнего контрнаступления в Карпатах подорвала боевой дух многочисленного австрийского гарнизона Пшемысля, в октябре второй раз попавшего в окружение. Снятие блокады с крепости было главной целью январской операции. Атаки австрийцев длились до конца февраля, но к успеху не привели. Потом сорвалась попытка совершить вылазку, которую прикомандированный к русским британский офицер назвал бурлеском. После этого комендант крепости приказал взорвать уцелевшие укрепления и артиллерийские орудия вместе с боеприпасами, сжег продовольствие и 22 марта сдал ее[309]. В плен попали 2500 офицеров и 117.000 солдат[310]. По словам британского наблюдателя, защитники крепости не выглядели страдающими от голода[311]. К слову, художник из Illustrated London News изобразил их на рисунках для своего издания сидящими в городском кафе вместе с победителями, правда за разными столиками: при входе и выходе они отдают друг другу честь, словно соблюдая военный этикет XVIII века.

В Мазурском крае противоборствующие стороны не были склонны демонстрировать друг другу хорошие манеры. Там русская 10-я армия по-прежнему занимала небольшой участок Восточной Пруссии, отвоеванный в сражении при Августове в конце сентября, а немцы были полны решимости вернуть свою землю. При этом рассчитывали они не только на сей локальный успех. Их план предусматривал достижение двух важных целей. Первой было окружение 10-й армии русских между Мазурскими болотами и Августовским лесом — последним сохранившимся в Европе девственным лесным массивом. Вторая цель заключалась в окружении совместно с австрийцами, наступавшими в Карпатах, всей русской группировки в Польше. Фалькенхайн не хотел проводить ни ту операцию, ни другую, поскольку обе требовали сил, которые он предпочитал сберечь для достижения победы на западе, но Гинденбургу удалось настоять на своем. Формально Гинденбург подчинялся начальнику Генерального штаба, но после триумфа при Танненберге получил возможность непосредственно обращаться к кайзеру. Необходимые резервы были найдены — в основном благодаря удивительной способности немецкой армии формировать новые подразделения на основе уже существующих структур. В то время как русские и австрийцы восполняли потери за счет новых рекрутов, зачастую необученных, немцы дробили дивизии первого эшелона, реорганизовывали соединения второго эшелона и формировали новые части из резерва и призывников. Таким образом в ноябре 1914 года для Восточного фронта было создано восемь новых дивизий из батальонов пополнения, получивших номера от 75 до 82-й. Каждая состояла всего из девяти батальонов вместо полагавшихся пехотной дивизии 12, но артиллерийская поддержка у них осталась прежней, и вообще они стали предвестниками новой дивизионной структуры, в дальнейшем эталонной[312].