Великая война. 1914–1918

Габсбурги могли выставить 60 дивизий против 10 сербских — в два раза больше, чем считалось необходимым для победы, поэтому такая осторожность, пожалуй, была излишней. Австрийская армия никак не могла потерпеть поражение от сербов, даже если бы задействовала против них только «минимальную балканскую группу». Мольтке, которому нужно было добиться того, чтобы русским пришлось вести войну на два фронта, сдержал раздражение неуместной робостью австрийского коллеги и в ответном письме пообещал помощь: «Мы без колебаний поддержим наступление Австрии»[63]. Ему не следовало этого делать. Согласно плану Шлифена, во время грандиозной битвы на западе та часть немецкой армии, которая останется в Восточной Пруссии, должна была придерживаться оборонительной тактики. Тем не менее намерения Мольтке были благими, и письмо от 19 марта 1909 года, в котором прозвучало это обещание, заложило основы взаимопонимания между союзниками на годы вперед. Надо заметить, что Конрад фон Гетцендорф вследствие своей агрессивной внешней политики (он ратовал за превентивную войну не только с Сербией, но и с Черногорией, а также за установление гегемонии в Албании) находился в конфликте с парламентами обеих частей империи, а также с министром иностранных дел и в ноябре 1910-го был смещен с должности начальника Генерального штаба. Впрочем, через год он вернулся и сотрудничество с Мольтке продолжилось. Во время их последней довоенной встречи в мае 1914-го на немецком курорте Карлсбад начальник немецкого Генерального штаба на просьбу австрийского коллеги разместить на востоке дополнительные войска ответил неопределенным обещанием: «Я сделаю все, что смогу»[64]. План Шлифена с «мощным правым флангом» на карте Северной Франции этого не предусматривал, но Мольтке рассчитывал на решимость австрийцев и слабость русских.