Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов

Вскоре затем Алексееву принесли телеграмму для Государя от князя Голицына. Премьер доносил, что правительство не может справиться с происходящими волнениями, просил уволить и его, и всех министров, назначить премьером лицо пользующееся доверием общества, поручить ему составление министерства и назначить для командования войсками в Петроград популярного генерала.

Алексеев хотел было отправить телеграмму Государю с дежурным офицером, но, по совету Лукомского, понес сам.

Вернувшись, он сказал, что Государь остался недоволен телеграммой и хотел сам написать ответ. В 11 ч. 20 м. Государь пришел в штаб. Узнав от Лукомского, что Алексеев по нездоровью прилег отдохнуть, Государь передал телеграмму на имя Голицына и сказал: "Сейчас же передайте генералу Алексееву эту телеграмму и скажите, что я прошу немедленно передать ее по прямому проводу. При этом скажите, что это мое окончательное решение, которое я не изменю, а потому бесполезно мне докладывать еще что-либо по этому вопросу". Государь ушел.

На синем телеграфном бланке было написано: "Председателю Совета министров. Петроград. О главном военном начальнике для Петрограда мною дано повеление начальнику моего штаба с указанием немедленно прибыть в столицу. Тоже и относительно войск. Лично вам предоставляю все необходимые права по гражданскому управлению. Относительно перемен в личном составе, при данных обстоятельствах, считаю их недопустимыми. НИКОЛАЙ".

Лукомский передал телеграмму и повеление Алексееву и стал упрашивать пойти к Государю и умолять Его изменить решение и согласиться на просьбу премьера. Ведь просьба премьера одинакова с просьбой Вел. Кн. Михаила Александровича, Родзянко, Брусилова и Рузского. Алексеев колебался. Лукомский настаивал. Наконец, Алексеев, который сам был на стороне этой широкой "реформы", решился и пошел. Он вернулся убитым... - На коленях умолял Его Величество, - сказал он, грустно качая головой, - не согласен.

Телеграмма эта была отправлена из Ставки в 23 ч. 25м. В Петрограде она уже не могла быть вручена премьеру. Правительства уже не существовало. Оно уже разошлось. Только некоторым прежним министрам ее содержание было передано по телефону.

***

Во дворце шли последние приготовления к отъезду. С 12 часов свита готова, все одеты. В час ночи к Государю явился Алексеев. Его попросили в кабинет Его Величества. Алексеев представил Государю только что полученную телеграмму от генерала Хабалова. Телеграмма была подана в 8 ч. 10 м., но получена в 12 ч. 55 м. Она гласила:

"Прошу доложить Его Императорскому Величеству, что исполнить повеление о восстановлении порядка в столице не мог. Большинство частей, одни за другими, изменили своему долгу, отказываясь сражаться против мятежников. Другие части побратались с мятежниками и обратили свое оружие против верных Его Величеству войск. Оставшиеся верными долгу весь день боролись против мятежников, понеся большие потери. К вечеру мятежники овладели большей частью столицы. Верными присяге остаются небольшие части разных полков, стянутые у Зимнего дворца под начальством генерала Занкевича, с коими буду продолжать борьбу. Ген.-лейт. Хабалов".

После довольно продолжительного времени Алексеев вышел из кабинета Государя. В полутемном, почему-то, зале стояли одетыми в дорогу Фредерикс, Воейков и дежурный Мордвинов.

Алексеев стал прощаться. Желал счастливого пути. Став около Мордвинова, он сказал: "Напрасно все-таки Государь уезжает из Ставки. В такое время лучше оставаться здесь. Я пытался Его отговорить, но Его Величество очень беспокоится за Императрицу и за детей и я не решился очень уж настаивать".

На тревожный вопрос Мордвинова: "Что же делать?, Алексеев апатично ответил: "Я только что говорил Государю, что теперь остается одно: собрать порядочный отряд где-нибудь, примерно, около Царского Села и наступать на бунтующий Петроград. Все распоряжения мною уже сделаны, но, конечно, нужно время... Пройдет не менее пяти, шести дней, пока части смогут собраться. До этого с малыми силами ничего не стоит и предпринимать".

В 2 часа ночи вышел Государь. В походной солдатской шинели. В папахе. Направились к выходу. Пожав руку генералу Алексееву, Государь сел в автомобиль. С Государем сел Фредерикс. Автомобиль тронулся. За ним следовал автомобиль с Воейковым и дежурным Мордвиновым. Воейков ругал Родзянко, всех, кто делает революцию и верил в успех миссии генерала Иванова.

Автомобили мчались по темным улицам, бросая вперед снопы света. На пути лишь чины полиции и охрана. Город спит. Третий час ночи.

***