Великая война: как погибала Русская армия

Вечером 18 ноября руководство Ставки было вынуждено было отказаться и от ее вооруженной защиты, так как воинские части, на которые оно рассчитывало (35-й армейский корпус, 1-я Финляндская стрелковая дивизия и другие) при первом же соприкосновении с отрядами Крыленко отказались защищать Ставку. Текинский конный полк самовольно ушел в Быхов. Начальник Могилевского гарнизона генерал-лейтенант М.Д. Бонч-Бруевич по согласованию с городским советом рабочих и солдатских депутатов отправил 4-й Сибирский казачий полк в Жлобин.

Ударные батальоны по личному распоряжению Духонина также покинули город. «Я не хочу братоубийственной войны», — говорил он в эти дни своим сослуживцам. Находившийся в Ставке командир 1-го Польского стрелкового корпуса генерал-лейтенант Довбор-Мусницкий пытался убедить Духонина ни в коем случае не сдавать Ставку, ибо его долг — бороться до конца. Духонин отвечал, что «это все теория», на практике из всего этого «выйдет ерунда». Собирался ли генерал покинуть Ставку? Если собирался, то с последним эшелоном, как капитан тонущего корабля. Духонин считал, что тайное бегство Верховного главнокомандующего, пусть и смещенного, несовместимо с воинской честью. «Я имел и имею тысячи возможностей скрыться, — признавался он тогда. — Но я этого не сделаю. Я знаю, что меня арестует Крыленко, а может быть, даже расстреляют. Но это смерть солдатская»^{348}.

Утром 19 ноября Духонин отдал свое последнее распоряжение об освобождении генералов, арестованных в связи с корниловским выступлением в августе 1917 г. Для этого он командировал в Быхов, где содержались под арестом в здании бывшей женской гимназии корниловцы, состоявшего в распоряжении начальника штаба Верховного главнокомандующего полковника П.А. Кусонского. Вечером того же дня все арестованные генералы, в том числе и Л.Г. Корнилов, покинули Быхов. Есть сведения, что, дав указание об освобождении из-под ареста корниловцев, Духонин сказал: «Этим распоряжением я подписал себе смертный приговор»^{349}. Позднее в своих воспоминаниях А.А. Брусилов также отметил, что этот шаг «погубил окончательно рыцарски честного Духонина»^{350}.

Пока руководство Ставки пыталось найти выход из создавшегося положения, немногочисленные могилевские большевики с приближением к городу войск под командованием Крыленко, стали действовать более активно. Направленные в помощь им в Могилев представитель Северо-западного областного комитета партии большевиков подпоручик И.Н. Полукаров, представители ревкома 3-й армии солдат В.А. Фейерабенд, С.И. Зобков и председатель Оршанского ВРК И.Г. Дмитриев развернули борьбу за подчинение новой власти исполнительных комитетов — Могилевского совета рабочих и солдатских депутатов, губернского совета крестьянских депутатов, а также местного гарнизона. Благодаря этому стало возможным 18 ноября образовать в Могилеве ревком, в который вошли представители исполкома Могилевского совета, местного гарнизона и 3-й армии.

На следующий день Могилевский ВРК объявил себя высшей властью в городе и взял на себя контроль над деятельностью Ставки. Приказом Могилевского ВРК № 8, изданным 19 ноября, Духонин был объявлен подлежащим домашнему аресту. В том же приказе говорилось: «Во исполнение приказа правительства народных комиссаров Общеармейский комитет [при Ставке] объявляется распущенным и содержащимся под домашним арестом. Временно функции Общеармейского комитета берет на себя Военно-революционный комитет и для принятия дел его посылает своего комиссара. Для образования Военно-революционного общеармейского комитета Военно-революционный комитет гор. Могилева созывает к 26-му сего месяца представителей от всех дивизий, избранных на основании равного, прямого, тайного и всеобщего голосования»^{351}.

Вечером 19 ноября Крыленко, находившийся со своим отрядом в Витебске, получил первые известия о событиях в Могилеве. Им было принято решение немедленно отправить эшелоны с отрядом в Могилев.

Ночью, накануне вступления в Могилев отряда Крыленко, члены ликвидированного Общеармейского комитета (за исключением большевика М.Т. Максимова), а также В.Б. Станкевич, М.К. Дитерихс и другие покинули Могилев. Утром 20 ноября в город вошли матросы и солдаты отряда во главе с Крыленко. В тот же день новый Верховный главнокомандующий сообщил в своем воззвании к армии: «Сего числа я вступил в Могилев во главе революционных войск. Окруженная со всех сторон Ставка сдалась без боя»^{352}.

В тот же день, 20 ноября, вечером находившийся под домашним арестом Н.Н. Духонин был отправлен на автомобиле на вокзал в вагон Крыленко для формальной передачи дел. Но бывший Верховный главнокомандующий стал жертвой самосуда собравшихся вокруг вагона солдат и матросов. Разъяренная толпа выволокла генерала из вагона и выбросила на поднятые штыки^{353}.