Великая война России

Когда же в 1344 году войско Золотой Орды осадило Кафу (о взаимоотношениях итальянцев с монголами мы будем подробно говорить в дальнейшем), тогдашний папа Климент VI объявил (13 июля 1345 года) «крестовый поход» против хана Джани-бека. Поход не состоялся, но в 1347 году Золотая Орда все же прекратила войну с Кафой. И благодарные генуэзцы в 1348 году присвоили имя Климента VI одной из главных башен цитадели Кафы (башня эта и сегодня горделиво возвышается над всей Феодосией, а в музее города хранится снятая с башни мраморная плита с посвящением папе).[292]

И вот в связи с этим мы получаем возможность наглядно представить себе историческую ситуацию той эпохи во всей ее целостности.

Ибо, как показано в трактате Б.Я. Рамма «Папство и Русь в X–XV веках», именно в том самом 1348 году на севере тот же «папа Климент VI предпринял новое наступление на Русь… Он поддержал шведского короля Магнуса Эриксона, вознамерившегося захватить Прибалтику. Король начал в 1348 г. агрессию против Новгорода… В связи с этим… в папской курии было составлено 7 булл, имевших целью помочь Магнусу в его войне против русских. Одна из них была адресована епископам эзельскому, дерптскому и препозиту рижской церкви, которым предлагалось принять строгие меры к недопущению продажи оружия, железа, лошадей и продовольствия русским — «врагам католической веры». В этой булле рисуются всевозможные ужасы, которые якобы ожидают чуть ли не весь «христианский мир», если русские не будут побеждены… Вторая булла в адрес ордена предлагала рыцарям оказать шведскому королю помощь в его войне против русских. В третьем и четвертом посланиях папа адресуется к польским прелатам. Своими посланиями папа стремился создать единый фронт антирусской агрессии, связав шведское наступление с захватническими действиями польского короля Казимира III… Папа в своей булле устанавливает на четыре года во владениях Казимира особый сбор, в размере 1/10 всех церковных доходов, на помощь польскому королю в его «священном» деле «обращения русских»… Наконец, пятое, шестое и седьмое послания содержат распоряжения, адресованные архиепископам трех скандинавских церквей… о том, что… «крестоносцам против русских» даруется такое же отпущение грехов, какое получали крестоносцы, отправлявшиеся в Палестину».[293]

Итак, политика папства совершенно однородна и едина на всем протяжении «линии» — от Скандинавии до Крыма. Могут возразить, что на севере дело шло о войсках, а на юге — всего только о купцах. Но, во-первых, и на севере в роли «первопроходцев» на Восток нередко выступали именно купцы (принадлежавшие к знаменитой Ганзе и более ранним торговым объединениям), вместе с которыми появлялась и военная сила; это показано, например, в труде H.A. Казаковой «Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения» (1975). Как писал позже В.Т. Пашуто, «H.A. Казакова прекрасно раскрыла взаимосвязь торговой монополии Ганзы с агрессивной политикой Ордена»[294] (Ливонского).

Во-вторых, итальянских купцов с самого начала всегда и повсюду сопровождали внушительные боевые отряды, прекрасно обученные и снабженные наилучшим тогдашним вооружением; см. об этом новейшее скрупулезное исследование историка С.П. Карпова.[295]

Наконец, своего рода подосновой «продвижения» итальянских купцов и воинов (нередко эти профессии сливались в одном лице) было все же продвижение католицизма. Как сформулировал известный историк Крыма С.А. Секиринский: «Крым и его приморские города являлись одним из путей экспансии римско-католической церкви на Север и Восток. Отсюда такой интерес папства к крымским делам».[296]

Вполне вероятно и еще одно возражение: «продвижение» Запада в северных областях было непосредственно направлено на Русь; между тем итальянцы в Крыму имели дело прежде всего с Золотой Ордой, а граница Руси находилась тогда весьма далеко от Крыма. Проблему прояснит эта глава в целом. Но не следует забывать, что продвижение итальянцев в Крым подразумевало, как уже отмечалось, беспощадное разорение Византии, которая была в то время нераздельно связана с Русью, прежде всего с ее Церковью. Кроме того, итальянцы в Крыму оказались в прямом соприкосновении с многочисленным армянским населением, принадлежавшим — так же, как и русские, — к церкви, которая была «дочерней» по отношению к византийской.

Исследователь истории крымских армян В.А. Микаелян воссоздал то давление папства, в результате которого «часть армянской торговой верхушки, связанная с генуэзским капиталом, в XIV–XV вв. поддалась католической пропаганде, и последняя имела среди крымских армян некоторый успех… Часть богачей из каффских армян еще в 1318 г. дала римскому епископу Еронимии свое согласие признать верховенство римского папы. В связи с этим в 1318 г. папа Иоанн XXII обратился к каффским армянам со словами: «Мы получили великое удовлетворение, — писал он, — узнав о том, что… вы клятвенно обещали незыблемо исповедовать ту католическую веру, которую истинно имеет святая римская церковь… и обещали покорность римскому папе и его церкви».[297]