Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

В целом мне было всё равно, но существовала вероятность, что когда-нибудь я смогу здесь распоряжаться, поэтому стоило оглядеться…

Сгущение маны ощутилось внезапно. Я дёрнулась, оглядываясь поверх жёлтых кисточек травы. Они окружали меня со всех сторон, колыхались под порывами ветра — яркие и отвлекающие, шуршали. Это шуршание вдруг стало похоже на треск гремучих змей или предупреждающий цокот скорпионьих лапок.

Густота маны менялась, в ней образовывались потоки. Она была… странной. Какой-то не такой. Прежде, чем я сообразила остановить подпитку извне, магические каналы внутри тела вдруг стало жечь. Хотя они не имели физического воплощения, разум находил наиболее близкие к физическим проявлениям ощущения, и сейчас каналы выжигало, точно кислотой.

Я рванула прочь от средоточия страной маны, уже не заботясь о следах, стараясь меньше впитывать магию. Всё, что было, вкладывала в усиление хилого тела и бежала. Растения, тонкие деревца — я прорывалась сквозь них на полном ходу. Сознание понимало, что это странное паническое бегство, но управлять ногами не получалось. Животный страх пробудился в теле и гнал его прочь от неизвестной мне опасности.

Меня накрыла тень. На ходу запрокинула голову: небо распахивалось мерцающей чернотой звёздного неба, незримый гигантский скальпель вспарывал облака и густую синеву.

Споткнулась, кубарем покатилась по земле, вскочила и побежала дальше. Тело обжигало ядом отравленной маны. Чужое присутствие было словно смрадное дыхание в спину. Повернуться бы, посмотреть в глаза опасности, оценить, проанализировать, выбрать оптимальный вариант действий, но первозданный ужас был накрепко вбит в каждый нерв, вынуждая смотреть только вперёд и не останавливаться.

— Прорыв! — голоса за перелеском. — Боевое построение три!

И ощущение такой знакомой, нормальной магии. Волевым усилием я подогнула ногу, вынуждая тело чуть искривить маршрут к скрытым за перелеском магам.

Чернота — я не сразу поняла, что зацепила краем зрения. Потом сообразила: то место, из которого я резво улепётывала, заволокло чернотой.

Что-то метнулось на меня из этой тьмы. Рефлекторно я выставила щит, и меня отшвырнуло разрядом тока. Перелетая через высокую траву, добрым словом вспомнила базовые мечи боевых магов. Снова сработали рефлексы, выжимая ману на щит, и я врезалась в землю почти мягко. Разряды тока бились во взъерошенных волосах. Я видела наступающую на меня тьму, ощущала рядом магов, слышала их, но до них было слишком далеко.

Чёрное щупальце рвануло ко мне — и отскочило от клинка материализованной маны. Моё рефлекторно созданное оружие осыпалось сверкающими осколками. Я попятилась, рыча на неизвестного, расползающегося по полю врага. Следующий удар щупальца отразила когтями из маны — и рука бессильно упала от сильнейшего истощения магических каналов.

Нечем было отбивать атаки, я пятилась и отскакивала от щупальца, молясь всем покровителям, чтобы сзади не попалась кочка или овраг, которые остановят моё отступление. Понимала, что это падение неизбежно, особенно когда появилось второе щупальце, а за ним и третье. Я даже на помощь позвать не могла — такого сильного сосредоточения требовало уклонение от вытягивающихся за мной щупалец.

Из сгустка тьмы поднялось огромное щупальце, раз в двадцать больше предыдущих. Размахнулось, намереваясь меня расплющить. Я приготовилась уходить перекатом, потому что площадь поражения у этой хрени должна быть…

Передо мной взметнулась стена огня.

«Родная!» — хотелось заорать и нырнуть в спасительное пламя, хотя оно не моё, да и с элементом молний его не подчинить.

Мгновение восторга стоило мне концентрации, я так и не поняла, как передо мной оказалось нечто светлое и пахнущее лошадиным потом, пока меня за шкирку не закинули поперёк седла.

— А-а! — выдохнула я от удара по животу.

Всадник с подавляющей магической аурой, давая шенкелей, ухватил меня за ягодицу. Конь рванул вперёд, едва не выбив меня из седла, — слава держащей руке! — трепыхнулся на крупе белый плащ спасителя с вышивкой в виде языков пламени.

Огромное щупальце грохнулось об землю, почти зацепив задние копыта и обдав нас комьями земли и обрывками травы. Конь резво скакнул, перемахивая овраг.

— Огонь! — рыкнул мой всадник таким командным тоном, что аж зависть взяла, и тёмные щупальца, от которых он меня стремительно увозил, накрыл огненный шторм.

Глава 8. Вопрос статуса

Щупальца извивались, сгорая, но даже в агонии тянулись за нами, пропахивая землю и норовя достать коня.

— Защищайте магистра! — донеслось сквозь рёв пламени.

Конные всадники помчались нам навстречу, выбрасывая вперёд метровые огненные печати, и те пролетали мимо, выстраивая огненный заслон между нами и врагом. От давления магии стало невозможно дышать. Магистр — кажется, так назвали моего спасителя — накинул на меня защиту от перегрузки и резко развернул коня.

Я жадно хватала ртом горький от дыма воздух, лёгкие и магические каналы горели, словно в них плеснули кислотой. Но было бы куда хуже без защиты, оберегающей истощённое тело от выжигания.