Великая Восьмёрка

Он приподнял девочку за плечо. Но та, тяжело вздохнув, вытащила из кобуры Шак'Хида пистолет, ухватившись за него свободной рукой и здоровой ногой, раскрутилась, словно на шесте, оттолкнулась в сторону так, чтобы все мы стояли с одной стороны от неё. И всадила всю обойму во всех троих…

Я упал с жутким звоном в ушах. Одна пуля оторвала мне ухо, другая засела глубоко в бедре, третья попала в нижнее левое ребро, чуть ниже сердца. Качку, кажется, в сердце тоже не попало. Чёрт, пронесло! С кровью Шак'Хида нам стали не страшны многие повреждения. Любой орган можно восстановить с помощью этой жидкости. Кроме мозга и сердца. Только фатальные повреждения этих органов фатальны для нас в любом случае. Стоит носить защиту головы и груди. Чувствую, дальше будет только хуже.

Шак'Хиду же единственная пуля попала прямо в сердце. Но он стоял спокойно… и с улыбкой. За его спиной остановилась машина, из неё выбежал Эсс Шейкер. Он помог нам принять сидячее положение и протянул шприцы с кровью. Шак'Хид же мелкими шагами подходил к обездвиженной Пустоши и посмеивался. В один момент дыра в его груди широко разжалась, пуля с щелчком вылетела. Затем грудь вновь восстановилась, как ни в чём не бывало. Вдруг Очкожуй громко передал нам по рации:

– Шак'Хид, я узнал её стоп-слова! Повтори чётко: Voleria altys nleokka! Всё понял? Voleria altys nleokka!

Мы все немного растерялись, Шак'Хид переспросил.

– Говори же! Она сейчас убьёт себя! – Очкожуй закричал ещё громче.

И вправду, девочка, видимо, оставила в пистолете одну пулю, ведь ствол пистолета не выдвинулся, как при разрядке. Она направила его себе в голову. Шак'Хид быстро среагировал и прокричал с особой громкостью:

– Voleria altys nleokka!

Девочка округлила глаза, бросила пистолет и встала в стойку смирно сидя, ведь нога всё ещё была сломана.

– Какие будут приказания? – голосом робота проговорила она.

Мне это показалось особенно жутким, ведь та пуля, что оторвала мне ухо, так же задела мои очки, разбив их половину. И глядя на расплывающееся радужное пятно, говорящее таким голосом, можно запутаться в происходящем…

Татар Гёрл

Она сидела передо мной. Так странно, ты не видишь человека перед собой, но знаешь, что он есть. И ещё странней, наверное, смотреть на это со стороны… Мне выпал жребий допросить её. Почему именно мне? Почему не Жую? Почему не Шейкеру? Я уж не говорю о Шак'Хиде. Этот… Это… Оно… Да! Оно живёт уже сколько миллиардов лет, видело сотни рас и цивилизаций. И оно не знает, как эффективно допросить пленного! Как будто я лучше… Я за всю жизнь ничем таким не занималась! Ну ладно… Хватит ныть! Они попросили меня. В конце концов, надо же доказать свою полезность и преданность. С чего бы начать…

– Как тебя зовут?

– У меня нет имени.

– Как это «нет»? У каждого есть имя.

– Значит, я исключение…

Её голос был настолько неестественным. Слышать его было очень жутко. Я судорожно перелистала несколько страниц, соединённых скрепкой степлера. Там написан план допроса: вопросы, методы. Только не ясно, откуда начинать. В какой последовательности допрашивать. Совершенно запутавшись, я помотала головой, закрыла лицо руками.

– Успокойся, сделай глубокий вдох! – передал Жуй по рации.

Я вдохнула, убрала лишние волосы с лица. Взяла страницы с текстом, перекрутила их в руках и нашла, наконец, первую страницу. Начнём…

– У тебя ведь есть кодовое имя. Позывной, или что-то вроде того?

– Пустошь.

– Ты недоговариваешь, – я постаралась повысить тон, – «Пустошь» – проект по созданию агентов. Ты одна из агентов. Назови своё полное кодовое имя!

– Агент 001. Так меня зовут.

– Для дальнейшей работы нам нужно знать, как к тебе обращаться. И, знаешь… Думаю, «Агент 001» не подходит.

– Я могу отзываться и на другие имена. Только скажите.

– Отлично, теперь тебя будут звать…

Я вдруг осознала, как же тяжело давать имена новым людям. Это имя закрепится за ним на всю жизнь. Даже если сменить его позже. С «Агентом 001» всё проще, ведь ей элементарно можно наплести всё что угодно. Она так воспитана…

– Идина! Теперь твоё имя Идина.

– Как скажете! Теперь я Идина.

– Так, Идина, приступим. На чьей ты стороне?

– На стороне Российской Федерации!

– Отлично. Значит, ты обещаешь без вранья рассказать всё, что ты знаешь?

– Да, я клянусь рассказать всё.

– Итак…

Я прочитала следующие вопросы. Они должны были проверить её на честность, ведь составлены из того, что мы знали.

– Как звали человека, который воспитывал тебя?

– Он был не один. Двое. Николай и Пётр. Отец и сын.

– Кто они тебе?

– Николай – отец, Пётр – брат.

– Не ври мне!

– Я не вру! Николай отец, потому, что воспитывал меня. Отец ведь – тот, кто воспитывает тебя… Пётр – брат, ведь он тоже ребёнок, тоже слушается Николая. Так делают дети. А если у кого-то тот же отец, что и у тебя, то он твой брат…

– А кто ты Петру?

– Сестра.

– Настя, следуй по тексту! – вмешался Очкожуй.

– Подожди! Здесь, похоже, нужно пойти другим путём!

Я отошла в сторону, чтобы Идине не было слышно. Она, похоже, имеет совершенно другие представления о жизни, о положении в обществе. Всё потому, что так ей легче управлять.