Великан

Света тоже краем глаза видит происходящее на экране мобильника и начинает медленно отползать в сторону, подальше от того, с кем так мило фоткалась еще только накануне. Понимаю, сейчас это совсем не тот «зая», что дарит огромные букеты цветов и обещает свозить на Мальдивы.

Успеваю убрать телефон раньше, чем Платон хватанет его и наверняка куда-нибудь запустит.

— Выйдем? – говорю спокойно. Теперь поднимаюсь и я.

— Сука! Шлюха! – уже сипит Платонов, глядя на съежившуюся Свету.

Он делает шаг к ней, но я резко вклиниваюсь плечом между ними, с силой отталкиваю противника в грудь. Тот пятится, налетает на собственный же стул и едва не падает.

— Сначала я, ок? – киваю в сторону выхода. – Ты же вроде хотел поболтать.

На нас уже не просто косятся, а смотрят в открытую. Переполошенные официанты кружат рядом, но пока не рискуют вмешиваться.

— Сиди здесь, через минуту вернусь, - бросает Платон в сторону Светы.

И мы идем на улицу. Он чуть впереди, я на шаг отстаю. Платон даже не оборачивается, почему-то убежденный, что я не свалю и не затеряюсь где-нибудь на кухне или на складе, если он тут есть.

Само собой, на улице он оказывается первым, а я еще стою в раскрытых дверях, когда он резко разворачивается и впечатывает мне кулаком в челюсть.

Шаг назад, пнуть ногой дверь и обратно на улицу.

Мой косяк – слишком поверил в собственные силы. А Платон все же не зря считался главным драчуном в школе. Прошло время, а навыков он не растерял. Проблема в том, что удар у него хоть и быстрый, но недостаточно сильный. Да и я привык получать по морде.

Он пытается ударить снова. Проводит нечто вроде целой комбинации, но теперь, когда я сосредоточен, у него ничего не получается. Все удары попадают в защиту или пробивают воздух.

Не хочу затягивать всю эту комедию. Знаю, что Саныч никогда бы не одобрил моего поступка и нежелания решить вопрос простым разговором. Да чего уж там, будем откровенны, я же сам все это спровоцировал.

«Прости, тренер, у тебя еще один хреновый ученик…»

А вот с защитой у Платоны полный швах. Похоже, он привык нападать, но никак не защищаться. Пробиваю его неумелые попытки заслониться и иду дальше, нахрапом, жестко и отрывисто, не позволяя ему даже отдаленно прийти в себя. Меняю направление и этажность ударов, смещаюсь и бью снова. У меня ноль жалости, ноль сомнений. Бью до тех пор, пока Платон стоит на ногах, а потом еще раз, смачно, с полным осознанием совершаемого, четко в нос.

Позволяю безвольному телу упасть на землю.

Наверное, случись у нас подобная встреча даже год назад, и, если бы я вот так отправил его в глубокий нокдаун, он все же в сознании, я бы кричал и пытался донести до него все те обиды, что накопились во мне за школьные годы. Я бы пытался спросить у него, зачем все это было? Действительно ли ему доставляло удовольствие издеваться надо мной? И что он чувствует сейчас, когда мы поменялись местами?

Но это было бы тогда, не сейчас.

Сейчас я лишь смотрю на него, жалкого, отхаркивающегося кровью и пытающегося свернуться калачиком. Да, чувак, это действительно больно.

— Как ты его… - слышу из-за спины голос Светы. – И правильно, задолбал таскаться за мной. Сто лет назад расстались, а все не уймется.

— Надеюсь, ты поступила на актерский? – спрашиваю, не оборачиваясь.

— А? Нет, я…

— Жаль, - у меня нет желания слушать ее дальше. – У тебя талант. Это однозначно. Только ложь лучше подавать небольшими порциями, иначе становится совсем ненатурально.

— Стас, - она касается меня за плечо.

Я все же оборачиваюсь.

— Гелик не мой. – Прямо облегчение – так долго предвкушал выражение ее лица, когда это скажу. - Я просто работаю в том сервисе и должен был перегнать машину ее хозяину. Соответственно, у меня нет крутой работы и кучи денег. И позавчера я провел вечер, разыскивая тебя в соцсетях.

Она сглатывает и прикрывает ладонью рот.

– Да, я нашел твой аккаунт, - продолжаю не без приятного удовлетворения триумфом. - И нашел новые фотки с Платоном. Сто лет, как расстались? Ну-ну. Сначала я хотел просто тебя поиметь и свалить. Да, я такой же, как и все – та же сволочь. Но ты продолжала говорить, продолжала врать. Ты когда-нибудь говоришь правду? Можешь не отвечать, это риторический вопрос. Я связался с Платоном и договорился с ним о встрече.

Понимание все произошедшего медленно и неуклонно складывается в ее голове, превращая симпатичное лицо в кривую маску.

Ну а мне остается только закончить.

— Платон меня даже не узнал. О деталях можешь потом расспросить его самого, если захочешь. И я бы ушел раньше, чем пришел он, если бы ты снова не начала врать.

— Вот ты… - пытается выговорить она, но даже не может подобрать слова, чтобы выразить всю скапливаемую в ней злость и ярость. – Я думала…

— Что подцепила влюбленного в тебя идиота, у которого в кармане появились деньги? Почти угадала.

— Ты сволочь! – она замахивается и наотмашь хлещет меня ладонью по лицу.