Великан (ЛП)

Сирены воздушной тревоги завыли ещё несколько часов назад, но серьёзно их восприняли немногие. В конце концов, Германия восьмой год воюет, и шесть лет из них ни один вражеский самолёт не замечали над Рейхом. Старый Толстяк сдержал свое обещание. Геринг до сих пор оставался главой Люфтваффе, вместо Майера, которого прочили на эту должность. Кроме того, осведомлённые люди сказали, что к каждому городу направляется всего несколько машин. Говорили, что один из этих гигантов сбит западнее Дюрена, и конечно, остальные тоже скоро получат своё. Небо было ясным, с редкими облачками, инверсионные следы двух самолётов хорошо различались на ярко-голубом фоне. Многие даже специально вышло на улицы, чтобы посмотреть, как их собьют. Самые везучие стояли на перекрёстке, когда «Кристина» полковника Каннингема выпустила свой груз.

По мере падения устройства, сигналы от радара и датчиков давления пробудили электронный блок. С этого момента жить Дюрену оставалось считанные мгновения. Электрический импульс разлетелся по тридцати двум раздельным проводам. Через три тысячных доли микросекунды импульсы достигли детонаторов, размещённых на сфере из взрывчатки. Её отлили из смеси двух разных типов, с быстрой и медленной детонацией. Всё рассчитали так, чтобы тридцать два взрыва создали идеально сферическую ударную волну, направленную в центр с мощью трёхсот килограммов динамита. Через десять микросекунд урановый шар диаметром тринадцать сантиметров был обжат до пятисантиметровой жидкой капли.

Через девятнадцать микросекунд сработал небольшой полоний-бериллиевый запал, размещённый напротив центра сжатия. Он выбросил поток нейтронов в урановую сферу. Первые из них были поглощены атомами урана и заставили их распасться. До тех пор продукты распада обычно покидали сферу. Теперь сверхплотное сжатие заставляло частицы находить другие атомы и вовлекать их в нарастающую цепную реакцию. Это произошло примерно шестьдесят раз за следующую микросекунду.

На двадцатой микросекунде процесс завершился и вышел за пределы боеголовки. Начался распад. Гамма-излучение уже достигло области в четыреста метров в каждом направлении. Участок пространства над Дюреном, размером с грузовик, содержал энергию, равную взрыву тридцати пяти тысяч тонн тротила. Температура урановой капли достигла двадцати двух миллионов градусов — больше, чем в центре Солнца. Гамма-лучи пронзили детонирующую массу со скоростью света. Этот огромный выплеск был поглощён окружающим воздухом, раскалившимся настолько, что он сам стал светиться.

Образовался пылающий газовый шар, испускавший всевозможные виды излучения. Гамма-лучи, рентген, ультрафиолетовое, видимый свет, инфракрасное и радиоволны. Электромагнитный импульс насытил металлические предметы и создал скачок напряжения, который повредил или уничтожил электрооборудование, линии электропередачи и связи. Через пятьдесят микросекунд почти все телефоны и радиопередатчики в Дюрене вышли из строя. На семидесятой микросекунде огненная сфера разрослась до двухсот двадцати метров и продолжала расширяться многократно быстрее скорости звука. Её центр оставался раскалённым, а пограничная область, раздвигавшая воздух, стала остывать. Яркость продолжала падать. На восьмисотой микросекунде она сравнялась с солнечной. В этот момент произошёл срыв, и образовалась ударная волна, начавшая движение на десятикратной скорости звука. Она распространялась так быстро, что за ней создавалось частичное разрежение. В результате её проход сопровождался резким нарастанием и таким же резким падением давления. Потом волна отразилась от поверхности и усилилась. Редкие облака над Дюреном разлетелись в стороны. Спустя девятнадцать секунд, на расстоянии около трёх километров, скорость фронта упала до звуковой.

В этот миг огненная сфера расширилась до двухсот восьмидесяти метров с температурой поверхности около тысячи трёхсот градусов. Так как ударная волна уже отошла, внешний слой вновь разогрелся от внутреннего. Началась вторая, тепловая вспышка. Через секунду после начала взрыва сфера разрослась до трёхсот шестидесяти метров, а температура выросла до шести тысяч градусов — как на поверхности Солнца. Расширяясь, она теряла тепловую энергию и свечение. Достигнув четырёхсот метров в диаметре, шар пламени растратил девяносто процентов своего изначального жара.

Охлаждающаяся сфера продолжала подниматься и расширяться, вздымая след из дыма и пыли, формируя причудливый и пугающий атомный гриб. Он больше не пылал, но сохранял красноватый оттенок, даже когда вырос до десяти километров. По мере падения температуры влага конденсировалась и шляпка гриба побледнела, создавая впечатляющее, многослойное облачное образование.

Солнце для Дюрена погасло. Возникла тёмная область, почти скрывшая опустошение. Сто восемьдесят метров в эпицентре сплавились в стекло. В радиусе двух километров всё пылало. Пыль и обломки падали с неба вместе с чёрным дождём, образованным конденсацией воды на мелких частицах. Дождь шёл несколько часов, но когда он закончился, Дюрен уже был мёртв.