Великан Севера (СИ)

Пирушка по поводу нашего прибытия вышла знатная, а учитывая то, что у нас собой было пара крупных бочонков Черновереского мёда лучшего качества и на рынке мы закупились заранее, не жалея денег. Наутро, после небольшого опохмела, мы с Лирис позвали её прадеда Грумнара, нынешнего главу клана, и остальных старейшин на серьёзный разговор. Дождавшись, пока старики соберутся, им была явлена Корона Зимы, во всей её великолепии, избежать парочку сердечных приступов удалось только чудом, старейшины оказались на удивление крепкими нордами. А дальше пошёл долгий разговор, старики рассуждали, как лучше всего поступить с находкой, которая может как возвысить клан, так и стать причиной его гибели. Через три часа обсуждений было вынесено решение, корону спрятать, но в случае чего непременно использовать, но только после тщательного обдумывания ситуации, точно не сейчас, пока истмаркский медведь силён и уважаем. Следующий час, старейшины рассуждали, куда можно спрятать корону так, чтобы с одной стороны найти её никто из посторонних не смог, а с другой, она всегда была в прямом доступе. По итогу совещания их взгляды скрестились на мне, пообещать спрятать корону в Зале Титанов было можно, но только после согласования этого мероприятия с дедом. Чокнувшись остатками мёда, старейшины пообещали решить этот вопрос.

Время, проведённое в клане Огневолосов выгодно отличалось от нашего посещения дома Черного Вереска, было намного больше семейного тепла и комфорта. От безделья мои хускарлы начали понемногу учувствовать в жизни клана: Мрр’кун с удовольствием возился с маленькими детьми, которые просто влюбились в гладкошёрстного каджита, Калинд проводил всё своё время на тренировочной площадке, показывая истинное мастерство во владении мечом, а Тиэль завоевала непререкаемый авторитет среди младших девочек, показав им как удобнее стрелять из лука. За два дня проведённых с семьёй Лирис, все хускарлы прониклись тёплой семейной атмосферой, особенно Мрр’кун, открыто заявивший, что ему давно уже пора завести котяток. Саму Огневолосую поначалу не хотели отпускать, ссылаясь на то, что она уже должна была нагуляться и вообще пора уже замуж, однако упрямая девушка всё же отстояла своё право на бытие девой воительницей, после трёх громких скандалов, и не менее громких примирений, и всё это за один день. Тепло попрощавшись с приютившими нас на несколько дней душевными нордами, мой отряд отправился дальше. Идя вдоль реки Йоргримм, тем же путём которым я первый раз прибыл в Виндхельм, отряд Лютоволки шёл в деревню Тёплый Приют, ко мне домой.

Часть 12 Семейная

Родная деревня почти не изменилась за время моего отсутствия, всего два новых дома появилось в ней, и ещё один, кажется, перестроили. Так как сама деревня находилась на небольшом отдалении от тракта, гости в ней были нечастым явлением, поэтому приближение вооружённого отряда вызвало закономерную реакцию, все кто мог держать оружие — вооружились и приготовились встречать нас на околице, свезя на неё несколько телег, для создания баррикады. Успокоив своих спутников, я продолжил спокойным шагом приближаться к напряжённым людям. Гигант в латной броне с монструозным шестопёром на плече заставил первые ряды подрагивать от страха, сплошной шлем не позволял им узнать моё лицо.

— А что это вы все меня встречать собрались, да ещё и с оружием. Неужели не рады видеть?

— А ты поближе подойди, да дрын свой убери, тогда и поговорим, — сказал старик с длинной бородой, держащий щит и копьё.

— Ну ладно, — я спокойно приблизился к ощетинившемуся железом строю, по пути снимая шлем, — так лучше будет?

— Эрик? — тот же старик, видимо узнав меня, расслабился и опустил копьё, — Какого даэдра, ты что, в разбойники подался?

— Дядька Брори, вот ни разу не угадал, — ответил я соседу, во двор которого лазал с братьями воровать яблоки, — наёмник я, вот проходил мимо, решил родителей навестить.

— Так проходи тогда, чего встал, — старожилы деревни, так же узнав меня, начали расходиться по своим делам, объясняя новым переселенцам и выросшим детям, что всё в порядке.

— Сынок, — из глубины уже распавшегося строя раздался голос мамы.