Велики Матюки

– А я, грешным делом, сперва подумал, что это песня-притча; про то, что в трудную минуту человек должен обращаться к Отцу Небесному, – проговорил батюшка. – Создатель всеведущ, вот Бэ Гэ на это и намекает, когда поет: «Его не проведешь на мякине, он знает ходы под землей». Я подумал, что ходы под землей – это все, что делается или замышляется тайно. И в какую беду человек ни попал бы, Господь всегда его вытащит и спасет. Вот. Только я так думал, пока ролик не посмотрел. А теперь, когда увидел, не знаю, что и думать.

– Да ладно вам, ребята, нет в песне никаких тайных смыслов, – махнул рукой изобретатель. – Кемерово – шахтерский город, и поется тут про простого трудового мужика, который, конечно же, все ходы под землей знает, потому как сам эти ходы и прорыл. Сколько я таких умельцев на своем веку повидал! Сколько раз они меня выручали!

– А я так розумию, Бэ Гэ ваш спивае про тое, як в нашей жизни усэ ришае блат, – вставила Зинаида. – А Чоловик з Кэмэрово – тий самый знакомый, шо ходэ у всякИ важнИ кабинэты. Для ришення всяких вопросив вин можэ всэ, як бог.

Изобретатель обернулся ко мне.

– Ну, а что наш журналист по этому поводу думает?

– Я думаю, что вы ищете черную кошку в темной комнате, а ее там нет. Бэ Гэ постебался, а вы тут головы ломаете. Знаете, есть такая хитрость в поэзии: чем абсурднее идея, тем более глубокий смысл будет искать в ней читатель. Это я как специалист по стихосложению вам говорю.

– Так, мнения разделились, – усмехнулся изобретатель. – Ну его, этого вашего Бэ Гэ. Меня другое интересует. То, что произошло со мной, – это вообще что было, а?

– Похоже на материализацию эйдосов, – задумчиво произнес доктор.

– Материализацию чего? – озадаченно переспросил изобретатель.

– Эйдосов. Идей. Образов. Смыслов, – пояснил доктор. – Об этом еще Платон писал. Он считал, что существует некий абстрактный мир, в котором содержится суть всех вещей Вселенной. Вполне может быть, что в поезде этот незнакомец ввел тебя, Петя, в состояние транса, и ты под его руководством погрузился в мир этих самых эйдосов. А затем он каким-то образом спроецировал события, происходившие в этом мире идей, в нашу реальность. А напиток, который ты за коньяк принял, был чем-то вроде катализатора процесса. Или галлюциногена.

– Но разве такое возможно? – усомнился изобретатель. – Откуда ты это знаешь, Вася?

– Читал кое-что, – уклончиво ответил тот.

– Ты бы лучше санитарные правила читал, Спиноза, – укоризненно пожурил его батюшка.

– При чем здесь санитарные правила? В чем я ошибаюсь? – вспыхнул доктор.

– Ну, хорошо, на секунду допустим, что Платон прав и мир абстрактных идей действительно существует, – произнес батюшка. – Тогда скажи: какая может быть связь между миром абстрактных смыслов и фантазиями в Петькиной бестолковке?

– Эй, полегче там, – недовольно проворчал изобретатель.

– Связь простая. Сам по себе Петька не может придумать ничего такого, чему нет аналогий в наблюдаемом мире. Он только комбинирует известные ему идеи и образы и анализирует результаты таких комбинаций, – терпеливо пояснил доктор. – А первоисточник этих идей – в мире эйдосов. Если, конечно, не врет Платон.

– Это можно было бы описать с помощью теории множеств, – добавил я, состроив умную физиономию. Я вдруг подумал, что в подобного рода душевных посиделках я не принимал участия, пожалуй, со времен своей студенческой юности и уж точно не рассчитывал заполучить таких интересных собеседников в каких-то Богом забытых Великих Матюках. Положительно, братья были прелюбопытными персонажами. Бедняга Готье, едва ли понимавший что-нибудь в нашем разговоре, клевал носом и украдкой позевывал, но из вежливости не решался покинуть нашу компанию. Зинаида спохватилась и взялась проводить его в номер. Француз попрощался с нами и, увлекаемый хозяйкой, нетвердо потопал вверх по лестнице.

– А ты, Лешка, как думаешь, что это могло быть? – спросил изобретатель своего сановного брата.

– Какая-то оккультная практика, – пожал плечами тот. – Сейчас мистиками стали все кому не лень. Одни шаманят, другие ворожат, третьи Перуну молятся, четвертые еще какому-нибудь, простите, «пердуну». А ведь сказано в Писании: «бози язык суть бесове»[34]! Знавал я одного такого чародея, предметы потерянные отыскивал. Видели бы вы, как его от святой воды корчило!

– Мракобес. Все тебе черти всюду мерещатся, – пробурчал доктор и на всякий случай прикрылся рукой.