Великие аферы XX века. Том 1

Дружба с ЦРУ позволила «Бекталу» убить и второго зайца: компания стала энергично расползаться по всем континентам. Выглядело это так: «Бектал» открывал представительство в каком-нибудь богом забытом уголке планеты. Обязательным условием для учреждения такого представительства было наличие в обозримой близости американского консульства, которое, как всем хорошо известно, давно уже выступало синонимом агентурной хаты ЦРУ. Главная отличительная черта практически всех без исключения международных офисов «Бектала» – ключевые позиции в них занимают американцы. Аборигенам достаются исключительно технические должности и сфера обслуживания. Причем такая ситуация типична не только для представительств в странах третьего мира, но и для стран с преимущественным проживанием «белых» людей. Скажем, в Лондоне у «Бектала» два офиса – в Сити и Хаммерсмите, и в обоих заправляют чиновники, перемещенные из американской штаб-квартиры. Для того чтобы сотрудники компании ценили оказанное доверие, «Бектал» использовал не только пафос пресловутого корпоративного патриотизма, но и безотказную мормышку «длинного рубля». По признанию одного из бывших сотрудников компании (из числа британских аборигенов, разумеется), «зарплаты американцев ровно в шесть раз превышали зарплаты англичан на аналогичных должностях в других компаниях. Не удивительно, что почти все они жили в Бельгравии!»[39]

Следующий шаг – сбор конфиденциальной информации и энергичное внедрение в политическую элиту местной власти. Всей этой информацией сотрудники «Бектала» интенсивно обменивались с коллегами из ЦРУ, Госдепартамента, оборонного и торгового ведомств: что-то получали от них, что-то передавали в общую копилку. На основании полученных сведений составлялись еженедельные сверхсекретные отчеты с традиционным для разведслужб делением на подразделы: политика, экономика, военное дело и техника. Не нужно обладать глубокими познаниями в структурно-прикладной лингвистике, чтобы усмотреть стилистику Железного Феликса в отчете «Бектала» от 1 октября 1976 года, озаглавленному: «Постановка цели: разработать новые и расширить существующие формы деловой активности на всем Африканском континенте». Удивительная широта подхода для строительной компании, не правда ли? Кстати, это, похоже, единственный отчет, просочившийся в прессу.

Если читателю кажется, что одного заголовка для столь важных выводов недостаточно, могу предложить некоторые подробности «деловой» активности «Бектала».

Африканских трофеев в ягдташе «Бектала» много. Мы же возьмем самый свежий: сафари, сыгранное калифорнийскими каменщиками в Демократической республике Конго.

Надо сказать, что Конго – страна необычная. Это не какая-нибудь там Верхняя Вольта. Многие называют ее самой богатой кладовой нашей планеты. В недрах Конго ждут своего часа миллионы тонн алмазов, высококачественной меди, цинка, магния, кобальта (60 % всех мировых запасов), урана, ниобия и тантала (80 % мировых запасов). Из роскошного приданого особо выделяется тантал, поскольку он используется в производстве самых конъюнктурных современных товаров: мобильных телефонов, приборов ночного видения, оптоволоконных изделий и – самое главное! – конденсаторов для компьютерных микрочипов. О важности тантала можно судить по такому факту: в декабре 2000 года из-за острой нехватки его на рынке корпорация Sony была вынуждена приостановить выпуск своей модной игровой приставки «Play Station 2», чем вызвала невиданный переполох и ажиотаж во всем мире.

Краткая историческая справка: как только Бельгия предоставила независимость своей колонии Конго в 1960 году, молодое африканское государство тут же разорвали на части местные группировки. На пятый день после обретения свободы восстала армия, еще через три дня отделилась провинция Катанга, в которой сосредоточены основные сырьевые ресурсы. Напрасно премьер-министр, дорогой товарищ Патрис Лумумба, призывал ООН вмешаться и остановить беспредел: решение об отправке войск было заблокировано на первом же заседании Совета Безопасности (догадайтесь, кем). На этом дело не кончилось: Соединенные Штаты принялись энергично поддерживать мятежников-сепаратистов руками, деньгами и оружием. В январе 1961 года головорезы полковника Жозефа Мобуту умертвили Лумумбу под аккомпанемент беспомощного зубовного скрежета Кремля. Правда, память об африканском мученике потом увековечили в имени московского Университета Дружбы народов – и на том спасибо. Следующие четыре года в Конго шла ожесточенная борьба за власть. В конце концов, ЦРУ умаялось ждать: в результате молниеносно инсценированного государственного переворота всех сепаратистов разогнали, а полковника Мобуту назначили главным смотрящим. Широким жестом Жозефу даже позволили продемонстрировать собственную независимость и переименовать Конго в Заир (1970), а себя – в Мобуту Сесе Секо. На этом самостоятельные телодвижения диктатора закончились. На протяжении последующих двух десятилетий лет Заир безотказно исполнял роль сырьевого придатка американской промышленности.