Великие арабские завоевания

В Лакатии, самом большом из современных сирийских портов, жители закрыли перед захватчиками большие городские ворота. Рассказывают, что арабы великими трудами выкопали траншеи такой глубины, что в них скрывался всадник на лошади. Затем они изобразили отступление к Хомсу. Под покровом ночи они вернулись в укрытия. Наутро горожане открыли ворота, чтобы выгнать скот на пастбища — это явно был вполне сельскохозяйственный город. Арабы внезапно выскочили из укрытий и захватили ворота, овладев городом. Здесь горожанам позволили сохранить все их церкви, а для себя мусульмане выстроили новую мечеть. Города Ливана Бейрут, Тир и Сидон не оказали сопротивления. Только в Триполи византийцы держались долго, и город, снабжаемый с моря, устоял до начала правления халифа Усмана в 644 году. Мусульмане выстроили за его стенами маленькую крепость, чтобы следить за горожанами, и вот, проснувшись однажды утром, они обнаружили, что город пуст: всех защитников за одну ночь эвакуировали на византийских судах. Его падение обозначило полную утрату контроля Византии над восточным побережьем Средиземноморья.

Но был один город, завоевание которого имело скорее символическое, нежели военное значение, — Иерусалим. Он представлял собой огромную важность для первых мусульман, к нему были поначалу обращены их молитвы. Позже Иерусалим почитался как город, куда Мухаммад, по преданию, совершил знаменитое «Ночное путешествие», в котором ему открылись тайны небес.

Иерусалим к концу VI века был богатейшим центром паломничества и церковного управления. Стены его окружали примерно ту же территорию, какую занимает нынешняя его часть Старый Город. Мы располагаем необычно подробными сведениями о расположении города благодаря существованию документа, известного как мадабская карта. Эта мозаичная карта Святой Земли выложена на полу церкви в маленьком иорданском городке Мадаба, возможно в конце VI века. ГЬрод Иерусалим занимает на ней видное место. Мы видим коллонады вдоль античных улиц, направление которых повторяют улочки современного Старого Города. Мы видим стены и башни и огромную церковь Гроба Господня, отмечающую место, где Господь был распят, похоронен и воскрес вновь. Также мы видим огромную церковь Богородицы, известную как Новая церковь, построенную императором Юстинианом в процессе украшения города. Раскопки, проводящиеся с 1967 года, открыли фундамент церкви и новые улицы, проложенные к ней, подтвердив тем самым точность карты. Но об одном районе города карта ничего нам не говорит — это Храмовая гора. Это огромная площадка, на которой стоял храм Ирода, пустовавшая, возможно, с 70 года н.э., после того как римляне уничтожили храм. Через шестьдесят лет после мусульманского завоевания Омейядский халиф Абд аль-Малик построил на этом месте мечеть Купол Скалы, почитавшуюся правоверными суннитами на третьем месте после Мекки и Медины. Очень хотелось бы знать, что нашел (если там было что находить) на этом месте Умар, однако, как ни обидно, мозаика разрушена как раз в той части, где должно бы находиться основание Храма: если бы случайности времени пощадили еще несколько сантиметров древней мозаики, мы получили бы ответ на этот вопрос.

Главным в Иерусалиме был недавно назначенный патриарх Софроний. Это был греческий церковник, образованный и утонченный — живой контраст грубым бедуинам. Для Софрония явление арабов было знаком гнева Господа на грехи христианских народов. В пылкой проповеди он обрушился на верующих: «Отчего идут на нас войной? Отчего умножились вторжения варваров? Отчего восстали на нас ряды сарацин? Отчего не унимается кровопролитие? Отчего птицы небесные пожирают тела людей? Отчего осмеян Крест? Отчего на самого Христа, подателя всех благ и светоча нашего, воздвигается хула устами варваров? Сарацины, — продолжал он, — нежданно поднялись против нас за грехи наши и истребляют все в жестоком зверстве с нечестивой и безбожной дерзостью». Вот подлинный голос высокой греческой культуры, устрашенной и отчаявшейся при виде завоевания Сирии мусульманами.

При всем презрении и отвращении к арабам военное положение вынудило Софрония вступить с ними в переговоры. Он, однако, настаивал, что сдаст город только самому халифу Умару. Сдача Иерусалима вошла в историю и легенды и изобилует примерами для тех, кто интересуется отношениями между мусульманами и христианами.

Возможность представилась, когда Умар посетил Сирию. Как обычно, арабские истории противоречат друг другу относительно времени этого события и даже относительно того, побывал ли там халиф один раз или несколько. Наиболее вероятный сценарий таков: халиф прибыл в Джабийю в 637 или 638 году. Пока он находился там, решая множество административных вопросов, к нему прибыла делегация из Иерусалима для выработки условий. Посланцы приехали верхом и с мечами, и кое-кто в мусульманском лагере принял их за вражеский отряд. Однако халиф, в своей неизменной мудрости, уверил всех, что те прибыли лишь для переговоров. До нас дошел предполагаемый текст соглашения: