Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир

Да, тогда, в 20-х годах ХХ века, студент-венгр Элмир де Хори был душой молодежных компаний. Не стесненный в средствах, он охотно рассказывал приятелям, что прибыл в Париж из старинного родового замка, коим владел его отец — барон де Хори. Впрочем, и эта баронская байка была фальшивкой. Хотя старший Хори действительно был весьма богат и, не считая денег, оплачивал учебу сына в лучшей академии Парижа. Правда, юный студент не только балбесничал, он упорно занимался, мечтая стать великим живописцем. Однако творчество давалось ему с трудом. Он легко мог скопировать любую чужую картину, а вот создать собственное полотно ему никак не удавалось. К тому же в 1932 году студиозусу пришлось вернуться домой в Венгрию по семейным обстоятельствам: родители заболели, а стервятники-родственники слетелись на ожидаемое наследство. Пришлось остаться дома, но после веселых мансард и гуляний Парижа жить скучноразмеренной жизнью было невыносимо. Может, поэтому Элмир близко подружился с британским журналистом, работавшим в Будапеште. Вот только общение с врагом-англичанином обернулась для Элмира несчастьем. Профашистски настроенные власти приняли Хори за шпиона и отправили в Трансильванскую тюрьму, а потом и в концлагерь. Элмиру чудом удалось бежать и пробраться в Париж. Конечно, там пришлось жить впроголодь, по поддельному паспорту, но ведь жить! Потом война закончилась, но жизнь по поддельным паспортам как-то уже вошла в привычку. Впрочем, после войны Элмир уже никогда не нуждался. Вот только откуда он берет свое богатство, не знал никто.

А все началось в далеком 1946 году. В послевоенный Париж потянулись обеспеченные иностранцы, ничего не понимающие в искусстве, зато обладающие деньгами. Одна такая вздорная дамочка забрела в мастерскую Элмира на улице Жакоб и, взглянув на один из рисунков, воскликнула: «Да это же Пикассо!» Элмир не стал разубеждать покупательницу и продал рисунок за 40 долларов. Но каково же было его изумление, когда он узнал, что дамочка перепродала «Пикассо» художественному салону на берегу Сены впятеро дороже.

Смекнув, что напал на Клондайк, Элмир лихорадочно набросал еще несколько рисунков «под Пикассо», потом, подумав, присоединил «Матисса» и «Леже». В салоне их встретили с распростертыми объятиями. И ни один оценщик или искусствовед не усомнились в их подлинности. И началось! Импрессионисты, постимпрессионисты, авангардисты так и выскакивали из-под пера, а потом и кисти Элмира. Да он даже замахнулся на классиков: создавал полотна и «под Гойю», и «под Ватто», и «под Рубенса». Гордясь, записал в дневнике: «До завтрака могу набросать пару рисунков, а после обеда — начать картину!» Трудностей со сбытом не возникало. Титул открывает Хори двери самых богатых людей: политиков, актеров, бизнесменов. Впрочем, частенько оборотистый барон просто расплачивался работами за проживание в лучших отелях, обеды в ресторанах, покупку самой шикарной одежды. Да он даже авто себе приобрел за полотно Модильяни, а шале в Швейцарских Альпах — за пять полотен Пикассо.

Ах, как поначалу было спокойно жить в этом благодатном шале! Однако дорогущая коллекция живописи приезжего барона все же перебаламутила сонное царство. И однажды барон заметил, что вокруг его дома крутится какой-то местный житель. Хори радушно позвал парня на чай и вот что услышал: «Вы очень беспечны! Уходя, гасите свет, опускаете жалюзи — это же сигнал, что вас нет дома. Заходи, кто хочет!» Элмир согласился: «Вы правы, не стоит давать ворам наводку. Не буду выключать свет, когда ухожу!»

Но оказалось, что именно сам доброхот и решил воспользоваться ситуацией. Увидев непогашенный свет в доме Хори, парень решил, что можно обчистить «дурачка барона». Воришка спокойно вошел в дом и опустил жалюзи, чтобы его не увидели с улицы. Забрал найденную в доме наличность, но на выходе попал прямо в объятия стражей порядка. «Откуда вы взялись?» — взвизгнул незадачливый воришка. Полицейский молча показал ему на опущенные жалюзи. Там со стороны улицы красовалось воззвание: «Помогите, в доме вор!» Словом, не мелким жуликам тягаться с интеллектуалом от мошенничества.