Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир

Авантюры тихой жизни

Как-то раз в Корреджо неожиданно приехал Бернардино Кампи, с которым Антонио иногда вместе работал. Без стука ворвался в дом, крича: «Горе нам, горе!» Хлопнулся перед Джироламой на колени, а увидев выбежавшего из мастерской Антонио, начал, дрожа, открещиваться от него, как от черта. А тут в дом вошел еще и Джулио Романо, известнейший живописец Рима, между прочим, любимый ученик самого Рафаэля. Оказывается, Кампи привез его с собой. Увидев Антонио, почтенный римский художник тоже повел себя странно: начал читать молитву. Корреджо только крутил головой от одного к другому. И тут Кампи выдохнул: «Ты живой?!», а Романо даже ткнул Антонио в руку, дабы убедиться, что он — не хладный труп.

Оказалось, злые языки пустили слух, что Антонио Корреджо скончался. Да еще при каких обстоятельствах! Будто некий скупой синьор из Пармы заплатил Антонио 60 скудо мелочью. Синьор подумал, что мешок мелочи живописец не возьмет. Но Корреджо будто бы оказался куда жаднее заказчика. Он не только взял этот мешок мелочи, но и сам потащил его в свою деревню, чтоб не платить за перевозку. А в тот день стояла страшная жара. Разгоряченный Антонио зашел в тратторию, да по скаредности своей пожалев денег на стакан вина, попросил бесплатно принести воды. А та оказалась такой холодной, что жадина Корреджо простудился и… помер.

Ну и история! Антонио, слушая ее, только зубами скрипел: как же нужно завидовать, чтоб сочинять такие гадости!..

«Только зачем ты привез сюда синьора Романо?» — растерянно спросил он у Кампи. «Так ведь я думал, что придется платить за твои похороны. А у меня денег нет. Вот я и привез его…» — «Выходит, ты, Антонио, сэкономил мне немало скудо! — засмеялся Джулио. — Ну вы пройдохи-авантюристы! Может, все затеяли, чтобы выманить меня из Рима?»

И все дружно захохотали. Даже Джиролама робко улыбнулась. Она вообще была пуглива в присутствии посторонних. Может, поэтому Антонио и не звал к себе гостей.

Да и какие гости! Он так редко бывал дома, что ценил каждую минуту, проведенную с семьей. Ведь ему приходилось постоянно уезжать — в деревне заказчиков не найти. Основными местами его работы стали церкви и монастыри Пармы. В начале 1520-х годов он расписал огромный купол церкви Сан-Джиованни Эванджелиста. Сюжет был заказан традиционный — «Видение Иоанна Богослова на Патмосе», а вот замысел Корреджо решил сделать новаторским, почти авантюрным, — показать, как темный, низкий купол собора словно раскрывается в безграничную небесную синь. То-то обомлеют молящиеся, когда поднимут голову к куполу церкви, — над их головой будет не купол, а небо с облаками!

В высшей точке купола художник изобразил Христа, окутанного небесным светом. А снизу к Спасителю стремятся святые угодники. Именно такое «поднятие на воздусях» привиделось некогда Иоанну Богослову. Ну а стоя под куполом, расписанным Корреджо, и прихожане, пришедшие в церковь, могли увидеть фигуры, поднимающиеся на небо. Разве плох замысел? А вот ретрограду настоятелю не понравился. Он даже плюнул в сердцах: «Что это за вид?! Голые ноги мелькают в воздухе, как лягушачьи лапки. А мы, грешные, на них пялимся. Разве это святая живопись?!»

И несдобровать бы художнику из-за своей смелой фантазии, если б не истинное чудо: в их пармскую провинцию пожаловал живописец самого императора Карла V — великий Тициан. Настоятель показал ему новую купольную роспись и спросил: «Стоит ли эта фреска тех денег, что пришлось за нее заплатить? Или это просто авантюра?»

Тициан удивленно поднял брови и, воздев руки к куполу, воскликнул: «Авантюра?! Да если вы наполните весь этот храм золотом вплоть до купола, и тогда не сможете заплатить того, что стоит эта великая роспись!»

Настоятель чуть не лопнул от злобы. А вот простые монахи обрадовались похвале Тициана — им нравились экспрессивные работы Корреджо. Настоятель решил отыграться. Конечно, замазать купол он уже не мог, но решил стереть другую фреску — «Благовещение». Дело обстряпал по-хитрому: объявил ремонт и велел замазать фреску. Но не тут-то было! Хитрые братья-монахи возвели прямо перед стеной, на которой была написана фреска, строительные леса, а стену прикрыли холстиной. Настоятель решил, что его указание выполнено, а монахи потихоньку срезали кусками фреску со стены и перенесли в дальнюю комнату, куда никто не заходит. Корреджо наведывался туда, чтобы укрепить свое творение на новом месте, но дал слово никому не рассказывать о тайной фреске.

Ох уж эти монастырские тайны! Корреджо узнал их множество, работая в разных обителях. Для монастыря бенедиктинцев в той же Парме Антонио написал крохотную картинку «Христос в Гефсиманском саду». Никак не мог понять: отчего такой размер — в ладонь? Стены монастыря же громадные. Оказалось, настоятель хочет поместить картинку в своей келье, чтобы прикрыть секретный кирпич, за которым расположен тайник. И опять пришлось давать слово, что никому не расскажет о секрете.