Великие Борджиа. Гении зла

В это время в церкви Минервы около двенадцати часов собралось шестнадцать кардиналов. Они назначили Джованни, епископа Рагузы, правителем города и предоставили в его распоряжение две сотни пехотинцев. Должность камерленго поручили кардиналу Салерно. Эти два прелата, по обычаю, обязаны были вести наблюдения за воротами города, обеспечить безопасность римлян и служащих. Печать Александра VI была сломана в их присутствии мастерами этого дела; кольцо Рыбака решено было передать датарию, каковую должность выполнял кардинал Казаковы. Кардиналам Монтереале и Козенцы поручено было составить список папского имущества. Заседание закончилось около восемнадцати часов.

После обеда названные кардиналы в сопровождении служащих палаты и нотариусов составили список серебра и наиболее ценной мебели. Они нашли весьма ценные тиару и две митры, все кольца, которыми пользовался папа при богослужении, и священные сосуды; этими вещами заполнили восемь ящиков. Они нашли также серебряные вазы в первой комнате от комнаты папы, которые Микелотто позабыл вчера захватить. Там же находилась кипарисовая шкатулка, покрытая зеленым ковром, которой он также не заметил. В ней находились драгоценные камни и дорогие перстни, ценностью приблизительно в двадцать пять тысяч дукатов, многочисленные документы, клятвенные обещания кардиналов, булла об инвеституре неаполитанского короля и другие подобные вещи. Синьор Понцетто, служащий палаты, вел переговоры в моем присутствии с мастерами столярного дела Микелем и Баччио о возведении катафалка среди трех длинных плит, лежащих в храме Св. Петра; постройка будет стоить сто пятьдесят дукатов и должна быть выполнена в течение завтрашнего дня.

В это время папа продолжал оставаться там, куда его положили, за решетками главного алтаря, четыре свечи горели возле него. Лицо папы обезобразилось и почернело; через двадцать три часа после того, как я его в последний раз видел, оно распухло и стало похожим на черное сукно, как у мавра. Рот широко открылся, и вздувшийся язык заполнил его. Все говорили, что никогда чего-либо более ужасного не видели. Вечером в двадцать четыре часа тело было перенесено в капеллу Фебрибус и положено возле стены в углу с левой стороны алтаря. Это было сделано шестью носильщиками, которые глумились над папой и оскорбляли его труп, и двумя столярами, сделавшими гроб слишком тесным и слишком узким; они помяли митру, покрыли его старым покрывалом и впихнули в гроб ударами кулака. При этом не было ни свечей, ни лампад, не было священного или другого лица, кто бы позаботился о его теле.

Об этом мне передал синьор Кризополит из церкви Св. Петра.

Отрывок из «Государя» Никколо Макиавелли, посвященный Чезаре Борджиа

(пер. Г. Д. Муравьевой)

Чезаре Борджа, простонародьем называемый герцог Валентино, приобрел власть благодаря фортуне, высоко вознесшей его отца; но, лишившись отца, он лишился и власти, несмотря на то, как человек умный и доблестный, приложил все усилия и все старания, какие были возможны, к тому, чтобы пустить прочные корни в государствах, добытых для него чужим оружием и чужой фортуной. Ибо, как я уже говорил, если основания не заложены заранее, то при великой доблести это можно сделать и впоследствии, хотя бы ценой многих усилий зодчего и с опасностью для всего здания.

Рассмотрев образ действия герцога, нетрудно убедиться в том, что он подвел прочное основание под будущее могущество, и я считаю нелишним это обсудить, ибо не мыслю лучшего наставления новому государю. И если все же распорядительность герцога не спасла его крушения, то в этом повинен не он, а поистине необычайное коварство фортуны.

Александр VI желал возвысить герцога, своего сына, но предвидел тому немало препятствий и в настоящем, и в будущем. Прежде всего он знал, что располагает лишь теми владениями, которые подвластны Церкви, но при всякой попытке отдать одно из них герцогу воспротивились бы как герцог Миланский, так и венецианцы, которые уже взяли под свое покровительство Фаэнцу и Римини. Кроме того, войска в Италии, особенно те, к чьим услугам можно было прибегнуть, сосредоточились в руках людей, опасавшихся усиления папы, то есть Орсини, Колонна и их приспешников. Таким образом, прежде всего надлежало расстроить сложившийся порядок и посеять смуту среди государств, дабы беспрепятственно овладеть некоторыми из них. Сделать это оказалось легко благодаря тому, что венецианцы в собственных интересах призвали в Италию французов, чему папа не только не помешал, но даже содействовал, расторгнув прежний брак короля Людовика.