Великие Древние (сборник)

Размером с небольшую ладонь, они и в целом выглядели как ладонь, и по идее больше бы подходили какой-нибудь крупной ящерице, тем более располагались парами, однако ящерицы в снегах не живут, как подсказывала мне логика и мои скромные познания в зоологии. Следы пересекали наш маршрут и вели в неизвестном направлении. Однако мне были непонятны возбуждение и тревога, охвативших как эскимосов, так и собак.

Я спросил у шерифа, оживленно говорившего с эскимосами, что происходит. «Опять глупые местные суеверия – ответил Обрайен – здешние места эскимосы считают землей своего повелителя, некоего Уббо-Сатхла. Говорят, в глубокой древности здесь было его царство, и его населяли совсем другие создания. И если вторгнуться без разрешения в его пределы, то Уббо-Сатхла рассердится и превратит любого в мерзкое чудовище…»

Мне пришлось ответить шерифу, что это конечно очень интересно, и что с эскимосами всё ясно, но как быть с поведением собак? Обрайен сказал, что возможно они чувствуют незначительные для людей сейсмические толчки и колебания почвы и поэтому так нервничают, отказываясь везти сани дальше.

Мне эти объяснения показались более-менее удовлетворительными, однако происхождение следа так и осталось загадкой. Тем не менее, далее нам пришлось двигаться пешком. Эскимосы наотрез отказались двигаться дальше и быстро скрылись из виду, напоследок посмотрев на нас как на сумасшедших. А мы, взвалив на себя снаряжение, двинулись к конечной точке нашего маршрута.

Пройдя еще несколько миль, мы почувствовали слабые содрогания почвы, и, решив, что находимся уже близко от намеченной цели, устроили привал. Сверили координаты маршрута по карте, и, хотя до озера было не менее мили, все же разбили две палатки, на достаточно близком расстоянии друг от друга. Я начал готовить себе ужин из мясных консервов, а шериф нарезал себе ветчины и, положив ее на хлеб, стал жадно поглощать еду. Истмэн и Мэйсон расположились в другой палатке, а для связи у нас имелись рации.

Плотно поев, я начал проверять оборудование, надеясь завтра приступить к исследовательским работам. Шериф, выпив напоследок чаю, решил пораньше улечься спать. После ужина на меня навалилась усталость, и я не заметил, как лежа в палатке, погрузился в глубокий сон.

Уже понимая, что сплю, я, тем не менее, чувствовал, что вокруг что-то происходит. Но сон был очень глубок, и я затруднился бы точно определить время, которое провел, не приходя в сознание. Окончательно в чувство меня привел резкий толчок: вся земля как будто содрогнулась.

Резко открыв глаза, я увидел испуганного шерифа. Его трясло, как от озноба. То и дело посматривая на вход в палатку, как будто кто-то должен вот-вот в нее ворваться, он со страхом поведал мне о том, что его ночью разбудили человеческие крики, а когда он выглянул из палатки, то увидел удаляющуюся огромную глыбу наверно изо льда или снега, которая полностью снесла нашу вторую палатку и медленно ползла прочь. Шериф трясся от ужаса, и, наконец, признался, что не уверен, будто та глыба являлась ледником. «Она пульсировала, как живая»– твердил он, а я уловил сильный запах виски, исходящий от него. Мне всё стало ясно. «Ладно, надо пойти отыскать Роджера и Джека, может, они живы» – сказал я, хотя испуг от шерифа начал передаваться и мне.

Думая о словах шерифа, я поставил под сомнение его утверждение о ледниковом обвале. Конечно, невдалеке были снежные холмы, но совершенно невероятно, чтобы с них сошла такая внушительная лавина.

Тогда что же пригрезилось хмельному Обрайену? Я выбрался на улицу.

Первое, что меня поразило снаружи, это воздух. Он был такой, какой бывает после сильного ливня. Когда дышится свежо, и пахнет свежей землей, вызывая ассоциации с лужами, и копошащимися в них земляными червями. Это было тем более странно, что место и время для проливных дождей было совсем неуместным. Вокруг был снег, а на нем виднелась широченная полоса, как будто сразу несколько бульдозеров прошли одновременно, отваливая снег в разные стороны. Никакого ледника уже не было видно. Но ведь что-то здесь действительно проползло…

Невдалеке виднелась смятая палатка. Мы подбежали к ней, надеясь увидеть тела наших товарищей, но к своему изумлению увидели лишь только отпечатки лежащих недавно тел. Все оборудование было раздавлено огромной массой, по-видимому, предполагаемого ледника.

Шериф, увидев этот беспорядок, затрясся еще сильнее, и сделал глоток из фляги. Откуда мог взяться этот ледник, думал я, неужели мы находимся на такой покатой поверхности, чтобы он мог, к примеру, сойти с тех холмов, и сползти не остановившись? Может он сполз в какую-нибудь невидимую глазу расселину? Я посмотрел в бинокль по сторонам, но не увидел ничего. А с другой стороны, если это не ледник, то, что же? Стая диких медведей? Но ведь, ни одного следа диких животных мы не обнаружили. Собравшись, мы решили двинуться по следу, в надежде найти хоть какие-то следы пропавших Мэйсона и Истмэна.