Великие духи Барабинской степи

От вчерашнего недомогания осталась лишь небольшая слабость и легкое головокружение. Майка промокла и прилипла к спине. Температура спала. Девушка не знала, который час. Она слышала возню дежурных, и догадывалась, что скоро подъем. А, значит, можно еще немного полежать. Алиса повернулась, и увидела кружку с полевыми цветами. На мгновение у нее мелькнула мысль, что цветы принесли ей. И тут же возникла другая — не может быть. Наверное, Любка нарвала. Она у нас любительница…

— Любка, ты цветочков принесла? — спросила Алиса подругу, когда они одевались.

— Нет. Не я. Это тебе поклонник принес, — сказала Люба. В ее голосе слышались ехидные нотки. Она смотрела в сторону.

— Кто? Какой поклонник? Шутишь?.. — Алиса и вправду не понимала, о ком речь. Сеня вряд ли бы стал, после того, как она на него рявкнула. Он слишком гордый.

— А ты чего такая надутая, Люб? Что произошло?

— Ничего не произошло, — сказала Любка. Она смотрела на подругу с вызовом. — У меня все хорошо.

Алиса замолчала. Она видела, с Любкой что — то происходит, и расстраивалась из-за того, что та не хочет с ней делиться. Еще было ощущение, что она, Алиса в чем — то виновата. Только не понятно, в чем. Кроме того, она так хотела рассказать подруге свой сон. Но сейчас передумала.

За завтраком Люба села рядом с Ксюшкой и Анькой. А после они втроем ушли на раскоп.

***

Алиса мыла находки в камералке. Одна. Какое знакомое чувство, думала она. Также было и тогда, в школе, когда все девочки ее ненавидели и планировали бойкот, а она об этом даже не догадывалась. И после разборок у нее появилось тотальное чувство вины, и одновременно, непонимание, за что. Она не хотела никого обидеть.

Вот, и сейчас. Она снова чувствует себя виноватой. Кто — то принес ей цветы. В чем же ее вина? А Любка, и наверняка остальные девчонки, снова перестанут с ней общаться. Но что она сделала? В груди у девушки зажгло так, что она зажмурилась от боли. Она вспомнила, как резко вчера ответила Сеньке. Он обиделся. За утро ни разу не посмотрел на нее. А ведь она вчера нагрубила только потому, что не хотела, чтобы он ее жалел.

Невыносимое чувство вины и одиночества разрывало ее изнутри. Она положила голову на стол, закрылась руками и заплакала. Но всего на несколько минут, а потом вытерла слезы.

«Ну и пусть. Я сильная. Я справлюсь, как всегда это делаю. Проживу и без них», — говорила она себе. Это была ее привычная формула выживания. Она развернула пакет с керамикой, и высыпала содержимое в ведро с водой.

***

Генка наблюдал за Алисой все утро, за завтраком. Она была расстроена, и похоже, с Любкой они поссорились. Что ей снилось?

Дождавшись перерыва, он пошел в лагерь, попить. И, как будто невзначай, заглянул в камералку. Сел напротив Алисы, которая доставала из ведра фрагменты керамики и мыла их зубной щеткой.

— Тебя тоже сюда отправили? — удивилась Алиска.

— Да нет. У нас перерыв… Как ты себя чувствуешь? — спросил Геныч, немного смутившись.

— Нормально. То есть хорошо, — ответила девушка, не поднимая головы. Казалось, она целиком поглощена работой.

— А как спалось?

Алису удивил вопрос. Она оторвалась, наконец, от находок и посмотрела на Гену.

— Ничего необычного не снилось? — продолжать допытываться парень.

— Вообще — то, снилось… — ответила Алиса.

Геныч был взволнован.

— Мне надо поговорить с тобой. Сегодня ночью пойдем за лагерь?

Алиса согласилась.

Он решил, что расскажет ей всю правду. Пусть она думает о нем что угодно. Он больше не мог с этим жить.

Генка ушел. Алиса сидела и в задумчивости перебирала обломки сосуда, которые успели подсохнуть. На некоторых кусочках керамики был виден орнамент. Девушка попробовала соединить фрагменты по этому узору. По верхней части сосуда кто — то в далеком прошлом нарисовал тонкой палочкой: точка, полоски в одну сторону, затем в другую, снова точка… Алиса застыла. Сосуд был в точности как тот, в котором седая женщина из ее сна растирала травы…

***

Ночь была тихая и ясная. На небе можно было разглядеть каждую звездочку, даже самую далекую. Гена и Алиса пошли мимо зарослей кустов, мимо пшеничного поля, которое переливалось в лунном свете. Увидели дорогу и спуск к реке. А там оказалось местечко, где можно посидеть.

Они развели огонь, и грелись, вытянув над костром руки. Еле слышно журчала река, где — то в кустах слышалось уханье ночных птиц. И бездонное черное, усыпанное мерцающими пылинками, небо простиралось над горизонтом. Они были в степи. Только там можно лечь в поле, и окажешься под куполом. Куда бы ни посмотрел — увидишь небо. И, если смотреть долго, сам себе начинаешь казаться таким же бесконечным.

Кареглазый паренек и девушка с длинными волосами молчали, подбрасывая время от времени какую — нибудь веточку в костер.

— Ну, так что тебе снилось? — спросил, наконец, Гена. — Он много раз прокручивал в голове, как он все выложит Алиске. Но, когда, он сидел с ней рядом, было трудно на это решиться. Казалось, что слова, которые он произнесет, все разрушат. И тишину этой ночи, и мерцание звезд, и журчание реки, и… всё остальное.