Великие и неизвестные женщины Древней Руси

Необходимо отметить, что уже после кончины Марии Мстиславны ее родственник, племянник Рюрик Ростиславич, заказал роспись Кирилловского храма. Они сохранились до наших дней. В 1198 г. в память об умерших сыновьях и великих женщинах своего рода внук Любавы Дмитриевны новгородский князь Ярослав Владимирович построил церковь Спаса-Нередицы, в которой на фресках были изображены не только св. Ирина и Христина, но и еще 10 женщин, в том числе Анастасия и Евфросиния. Исследователи предположили, что Анастасия – это крестильное имя Любавы, а Евфросинией, возможно, звали мать, великую княжну, или жену-осетинку Ярослава Владимировича.[569] Если это предположение верно, то можно считать, что на фресках Нередицы представлены портреты сразу нескольких знаменитых женщин XII в. Хотя о жене Владимира Мстиславича, венгерской княжне, известно не так уж много, из скупых летописных заметок становится ясно, что она мужественно переносила все невзгоды, обрушившиеся на супруга, растила детей, хранила по возможности домашний очаг, никогда не предавалась унынию и не помышляла об отъезде на родину или об уходе в монастырь для обретения покоя.

Подводя итог жизни и деятельности Любавы Дмитриевны, следует отметить, что она стала активной продолжательницей Гертруды, боровшейся за права мужа и сыновей на киевский великий престол. Фактически именно она становится главной героиней междоусобной борьбы князей в 40-60-е гг. XII в. Хотя ее имя в летописях отсутствует, сама она многократно упоминается и как вдова Мстислава Великого, и как мать Владимира Мстиславича. Можно предположить, что благодаря ее энергичной деятельности в качестве тонкого и умного политика великокняжеский престол достался сначала брату ее мужа Ярополку, не имевшему наследника, потом ее зятю Всеволоду Ольговичу, за ним – пасынку Изяславу Мстиславичу, второму пасынку Ростиславу Мстиславичу и в конце концов даже ее родному сыну Владимиру. Не смогли надолго удержаться у власти ни Юрий Долгорукий, ни главный враг княгини Мстислав Изяславич.

Данных о церковном строительстве Любавы Дмитриевны нет, она, видимо, была занята торговлей и хозяйственной деятельностью. Посещая дочь в Венгрии, возможно, отвезла туда много различных товаров. В ответ зять одарил ее всевозможными ценностями. Их было так много, что летописец зафиксировал данный факт.

Анализируя летописные статьи о Любаве Дмитриевне, можно заметить, что их писал не только современник, но и очевидец всего происходящего. Поэтому можно предположить, что в это время летописные записи велись по заказу княгини. С их помощью она, очевидно, хотела доказать законность притязаний на великокняжеский престол своих ближайших родственников и, в первую очередь, сына. Ведь каждый из ее ставленников брал власть, минуя порядок престолонаследия. Потом эти записи попали в общерусский свод.

Большие выгоды, полученные Мстиславом Великим от брака со знатной новгородкой, были очевидны для современников. Поэтому Юрий Долгорукий, желая укрепить позиции сына Мстислава в Новгороде, всячески содействовал его женитьбе на дочери знатного и богатого новгородского боярина Петра Михайловича. Из недавно найденных берестяных грамот известно, что невесту звали Анастасией, а ее мать – Марией или Мореной. Свадьба состоялась в 1155 г., и для нее, по мнению исследователей, была написана икона «Знамение» и изготовлена местным мастером Костой серебряная чаша, ныне являющая одну из главных новгородских реликвий.[570] Правда, Мстиславу не удалось закрепиться в Новгороде – в 1158 г. он бы изгнан, а в 1162 г. вместе с матерью, византийской царевной, и братьями Василием и Всеволодом отправился в Византию. Там он получил в управление Аксалинскую область.[571] Анастасия, вероятно, разделила судьбу мужа, но их сын Ярослав, прозванный Красным, вернулся на родину и княжил в разных городах по указанию дяди, Всеволода Большое Гнездо. Несколько позднее примеру родственников последовал Мстислав Ростиславович, внук Юрия Долгорукого. Его женой стала дочь знатного новгородца Якуна Мирославича.[572]

Все это говорит о том, что с середины XII в. князья все чаще женились на местных девушках, чтобы с помощью их родственников укрепить свое положение и расширить земельные владения.

Глава 6. Женщины удельных княжеств