Великие империи Древней Руси

В 395–397 гг. гунны, подобно многим своим предшественникам — скифам, киммерийцам, аланам, решили поправить «материальное положение» набегом на Ближний Восток. Вторглись в Закавказье, пограбили Месопотамию, Каппадокию и Сирию. Но уходом Баламбера и гуннского войска решил воспользоваться внук и преемник Германариха Амал Винитар. Он, как пишет Иордан, «с горечью выносил подчинение гуннам», задумал восстановить империю остготов в Причерноморье. Собрал войско и напал на… антов. Что лишний раз подтверждает — они действительно стали союзниками гуннов, а не были порабощены ими. Первое сражение Амал Винитар проиграл. Но потом все же одолел и учинил расправу, распял антского «короля» (т. е. князя) Буса с сыновьями и 70 старейшин, «чтобы трупы распятых удвоили страх покоренных». Очевидно, это была и месть бывшим подданным, которые поддержали Баламбера.

Однако гунны умели ценить друзей и заступаться за них. Амал Винитар в Причерноморье «повелевал едва в течение одного года». Пока Баламбер не вернулся из Закавказья. Причем он проявил себя и умелым политиком — обратился к другому остготскому вождю, Гезимунду, назначил его королем, и часть соплеменников тут же отпала от Амала Винитара. А царь гуннов лично возглавил поход против мятежника. После нескольких боев разгромил его в низовьях Днепра, Амал Винитар погиб. Эта история отразилась и в «Слове о полку Игореве», и в «Велесовой книге» — хотя там, как уже отмечалось, она передана в искаженном виде. Там виновником выступает сам Германарих, который «Буса и семьдесят иных крестил» (32). А вместо Баламбера фигурирует славянский князь Болорев, убивающий «сына Германариха» (8; III 27).

Впоследствии на гуннов понавешали очень много «собак». Римские, греческие, германские авторы постарались изобразить их в самых черных красках. Писали о них, как о полнейших дикарях, одевающихся в «шкуры крыс», евших сырое мясо. И у европейских писателей XIX в. даже царь гуннов, грязный и отроду не мытый, босой, жрет какую-то падаль. Археологи без раздумий приписали гуннам результаты походов Германариха — страшный разгром всех археологических культур от Причерноморья до Прибалтики в IV в. Несмотря на то, что следы этого разгрома не сопровождаются ни находками гуннского оружия, ни их погребениями. Да степнякам и нечего было делать в лесах и болотах. Так же легко опровергается и прочая клевета. «Шкуры крыс» на поверку оказываются мехом сурков, куниц и других пушных зверей. «Сырое мясо» — обычным соленым салом. Да и облик гуннов на самом деле был отнюдь не «дикарским» — в источниках тех времен сообщается, что в конце IV — начале V в. у римлян пошла мода на гуннские наряды: кафтаны, широкие шаровары и мягкие сапоги. И на гуннские прически — с зачесыванием волос назад и завязыванием их «хвостиком».

Новая империя раскинулась от Урала до нынешней Венгрии. Причем принципы ее построения заметно отличались от империи готской. Да, гунны были страшны для врагов. Но внутри своего государства они установили порядки, весьма неплохие для своей эпохи. Они умели уважать обычаи других племен, проявляли полнейшую веротерпимость. Даже побежденным народам полностью сохраняли самоуправление. Те же самые античные авторы, которые так хают гуннов, отмечают у них отсутствие какой бы то ни было национальной дискриминации, «справедливость царей», честность и «неподкупность судей», «легкие» налоги.

И доходило до того, что многие римские граждане бежали к ним, предпочитая справедливость у «варваров» тем беззакониям, которые творились у них на родине. И эти «невозвращенцы» тоже становились полноправными «гуннами». Даже служили в войске, быстро обучив «варваров» постройке осадных машин и другим западным военным хитростям.

Ну а об «отсталости» гуннов красноречиво свидетельствуют воспоминания Приска Панийского, ездившего с римским посольством в гуннскую столицу, располагавшуюся где-то в Нижнем Поднепровье. Он описывает большой и красивый деревянный город. Дворец, дома знати, украшенные искусной резьбой по дереву и окруженные резными заборами «не для безопасности, а для красоты». Рассказывает, как царя встречал хор из десятков нарядных девиц, певших хвалебные песни. О многолюдных веселых пирах с песнями, выступлениями поэтов, бардов, шутов. О роскошном убранстве, красивой посуде и оружии.

Кстати, Приск Панийский утверждал, будто язык большинства гуннов отличается от языка правящей верхушки. И приводил «гуннские» слова этого большинства — «мед», «квас», «страва» (поминки). А Иордан приводит «гуннское» название Днепра — Вар. Это древнеарийское слово «вода», видимо, из языка русов. То есть и славяне с русами, вошедшие в империю гуннов, стали в ней «гуннами». Отсюда понятно, почему в славянских преданиях, дошедших до IX в., Баламбер превратился в «своего» Болорева.

ИМПЕРИЯ ГУННОВ