Великие химики. В 2-х т. Т. 2

Бутлеров досконально знал теорию типов. Благодаря Зинину и Клаусу он еще со студенческой скамьи отлично владел техникой лабораторной работы, поэтому начал свои исследования с легкостью и в короткое время собрал богатый материал. Бутлеров, отбросив традиционную систему, обобщил его по своему новому методу. Его доклад в Парижской Академии наук вызвал всеобщий интерес и оживленные прения.

— Способность атомов соединяться друг с другом различна. Особенно интересен в этом отношении углерод, который, по мнению Августа Кекуле, является четырехвалентным. Если представить валентность в виде щупальцев, с помощью которых атомы связываются между собой, нельзя не заметить, что способ связи отражается на свойствах соответствующих соединений.

Подобных мыслей никто до сих пор не высказывал.

— Может быть, настало время, — продолжал Бутлеров, — когда наши исследования должны стать основой новой теории химического строения веществ. Эта теория будет отличаться точностью математических законов и позволит предвидеть свойства органических соединений[159].

Воистину пророческие слова!

Через несколько лет, во время второй заграничной командировки, Бутлеров представил на обсуждение созданную им теорию. Сообщение он сделал на 36-м съезде немецких естествоиспытателей и врачей в Шпейере.

Съезд состоялся в сентябре 1861 года. Бутлеров приехал в Шпейер с единственной целью — встретиться с представителями немецкой химической науки, познакомить их со своим» взглядами относительно строения органических веществ, чтобы затем в ходе дискуссии усовершенствовать свою теорию и вместе с тем предать ее гласности[160].

Он выступил с докладом перед химической секцией. Тема носила более чем скромное название: «Нечто о химическом строении тел»[161].

«Каждый химический атом, входящий в состав тела, участвует в его образовании и действует с определенными силами. Эти силы влияют на окружающие его атомы, вследствие чего» последние связываются в химическую частицу — молекулу. Распределение действия этих сил, ведущее к связи атомов в определенном порядке, я называю химическим строением. Отсюда следует, что химическая природа сложных частиц определяется природой элементарных ее составных частей, их количеством и химическим строением».

Бутлеров говорил просто и ясно. Не вдаваясь в ненужные подробности, он познакомил аудиторию с новой теорией химического строения органических веществ. Его доклад вызвал небывалый интерес и произвел особенно сильное впечатление на Эмиля Эрленмейера и Августа Кекуле. Они продолжали беседу и после того, как все покинули зал.

— Одним из основных пунктов вашей теории является допущение, что атом углерода четырехвалентен и обладает исключительным свойством образовывать цепи, — говорил Эрленмейер.

— Именно так, — утвердительно кивнул Бутлеров.

— Но к этим выводам первым пришел коллега Кекуле! — сказал Эрленмейер, переглянувшись с Кекуле.

— Бесспорно, — согласился Бутлеров. — Нет сомнений и в том, что Купер впервые попытался написать структурные формулы некоторых органических соединений, но в то время это была безуспешная попытка, поскольку условий для этого еще не было.

Кекуле внимательно слушал, не спуская взгляда с одухотворенного лица Бутлерова.

— И все-таки теория типов — столп, на котором зиждется наша наука, — Кекуле старался скрыть свое волнение.

— Теория типов? Ни в коем случае! — воскликнул Бутлеров. — Ведь сам Жерар, создатель теории типов, непоследователен. Он, с одной стороны, отрицает существование радикалов, а с другой — во многих случаях сам прибегает к ним, объясняя свойства соединения. Вот, например…

Из вороха книг Бутлеров вытащил маленький томик и стал торопливо перелистывать страницы, чтобы найти нужное место.

— Основное, что я утверждаю в своей новой теории, это то, что при соединении атомы занимают определенное положение по отношению друг к другу. Этим и определяется различие в их взаимодействии. Иначе говоря, в зависимости от этого они проявляют различные свойства.

— Знаете, ваш пример со щупальцами очень удачен, — сказал Эрленмейер. — Очевидно, если мы уподобим валентные силы щупальцам, разница выявится и в тех случаях, когда два атома насытят соседние или же противоположные валентности. Но можем ли мы проводить такую аналогию для вещей, которых нельзя ни увидеть, ни доказать?

— Действительно, мы не знаем, что представляет собой химическая связь, не ясно, что по сути представляют собой и атомы. Но даже если мы откажемся от физического представления о расположении атомов в пространстве, нельзя отрицать, что химические свойства соединений зависят от связи между составляющими их элементами. Теория химического строения дает средство не только объяснить явления, но и предвидеть возможность образования новых веществ.