Великие химики. В 2-х т. Т. 2

— Иди сюда, дитя мое. Пойдем, накормим их вместе. — Бутлеров взял девочку за руку и повел к аквариумам с разноцветными рыбками. Бутлеров всегда был и остался страстным любителем природы. Когда работа утомляла его или он не мог найти подходящих слов для наиболее точного выражения мысли, он старался отвлечься — подходил к аквариуму и долго наблюдал за игрой пестрых рыбок.

Годы шли неумолимо. Работа со студентами стала для него слишком тяжела, и Бутлеров решил покинуть университет.

Прощальную лекцию он прочитал 4 апреля 1880 года перед студентами второго курса. Они встретили сообщение об уходе любимого профессора с глубоким огорчением. Ведь ради него студенты приезжали со всех концов России. Нет, Бутлеров не должен уходить!

Студенты организовали комитет, написали петицию и торжественно вручили ее любимому профессору: «Вы покинете университет — аудитория потеряет незаменимого лектора, лаборатория — незаменимого руководителя… Каждый год масса молодежи из самых отдаленных концов России собирается на естественном разряде Петербургского университета, пренебрегая лишениями, условиями столичной жизни, неумолимой для бедных… Всякий добивается чести заниматься под Вашим руководством, сделаться причастником Ваших идей, взглядов. Вас, Александр Михайлович, — незаменимого лектора, незаменимого руководителя… просим мы, студенты, Ваши ученики, не покидайте Университета, не оставляйте нас!»[177]

Ученый совет принял решение просить Бутлерова остаться и избрал его еще на пять лет.

Бутлеров решил ограничить свою деятельность в университете лишь чтением основного курса. И все-таки несколько раз в неделю появлялся в лаборатории и руководил работой. Он был инициатором мероприятий по популяризации знаний о пчеловодстве. Его книга «Пчела, ее жизнь и главные правила толкового пчеловодства»[178] имела огромный успех и сыграла большую роль в развитии этой отрасли хозяйства. Несмотря на возраст, ученый не прекращал и это занятие. С молодым энтузиазмом Бутлеров организовал экспедицию на Кавказ, чтобы заполучить несколько видов кавказских пчел.

…В конце января 1886 года, работая, как всегда, в своем кабинете, он доставал нужные ему книги из шкафа. Спускаясь, со стремянки, которую он подставлял, чтобы достать книги с верхних полок, он оступился и почувствовал острую боль в колене.

— Вот глупая история — Бутлеров опустился на стул, — Наденька!

Вошла встревоженная Надежда Михайловна.

— Что с тобой, Саша?

— Да ничего страшного, кажется, вывихнул ногу, слезая со стремянки. Помоги мне добраться до дивана.

Боль постепенно прошла, но через несколько дней нога начала опухать и снова заболела. Заключение врачей было категоричным.

— Абсцесс. Надо вскрыть и прочистить. И вам необходимо больше лежать, Александр Михайлович.

— Если нужно, полежу, — вздохнул Бутлеров. — Жаль, что не смогу пойти на охоту. Хоть бы к весне поправиться, чтобы поехать на Кавказ. Остались незаконченными опыты с чайными кустами.

— Теперь для вас это невозможно, — сказал врач. Надо беречь ногу от перенапряжения и двигаться как можно меньше.

Операция прошла успешно. Гипсовая повязка была тяжела и неудобна, но боль полностью исчезла. Состояние здоровья улучшилось, и больной начал ходить по комнате, опираясь на костыль. Как обычно, в мае семья собралась переезжать в Бутлеровку. Там с ноги сняли гипс, и Александр Михайлович начал ходить без палочки.

— Только вот здесь, пониже колена, что-то мешает и сковывает движения.

— Будь осторожен, Саша, как можно меньше движений, — не переставала твердить Надежда Михайловна.

Но мог ли он оставаться без дела! Бутлеров обходил хозяйство, наблюдал работу новых сельскохозяйственных машин… Ему казалось, что он уже совершенно здоров, и даже несколько раз ходил на охоту.

Утром 5 августа он встал до рассвета, велел старому слуге Якову привести лучшую собаку и весело отправился в лес. Пели птицы, утро было прекрасное. Бутлеров шагал бодро. Время от времени собака лаяла и бросалась по следу дичи. Как долго они шли, Александр Михайлович не помнил, но вдруг почувствовал, что нога стала свободно сгибаться, тяжесть под коленом исчезла.

Вернулись домой лишь к обеду.

— Не надо было слушать врачей! Если бы я раньше побольше ходил, был бы давным-давно здоров. Наденька, нога моя в полном порядке!

Надежда Михайловна начала накрывать стол к обеду, а Бутлеров вытянулся в кресле.

— Хочется подремать. Наденька, прошу тебя, сходи к амбарам и посмотри, как идет строительство. Сегодня не успел туда зайти.

Надежда Михайловна вышла и тихо прикрыла за собой дверь. Бутлеров закрыл глаза и задремал, но вдруг что-то будто взорвалось в его груди. Страшная боль пронзила его, голова закружилась, на грудь давила страшная тяжесть. Он застонал.

Услышав стоны, в комнату вбежал старый Яков и начал беспомощно суетиться.

— Яков, мне плохо. Перенеси меня в спальню. Ох, голова… Принесите льда…