Великие Князья Литовские: Ягайло

— Помолчи, пока я не рассердился. Вечно ты лезешь со своими советами. — Оборвал Ягайло размышления слуги. — Пойми, это же мои родные братья, и я дал слово умирающему отцу, что не пролью их крови. А ты, как всегда, торопишь меня, хочешь, чтобы я стал братоубийцей.

Войдылло сконфуженно молчал, опустив глаза. Он понял свою ошибку. Собственно, ошибки никакой не было — торопиться следовало бы, пока братья Ягайлы не укрепились в своих княжествах и не объединили войска. Понимал это и Ягайло — понимал умом, но сердцем принять не мог. Родственные чувства на этот раз взяли верх.

— Иди спать, Войдылло, уже поздно. — Сказал Ягайло своему слуге, который совсем был сбит с толку проявлением родственных чувств господина.

— Покойной ночи, князь. — Пробормотал Войдылло и удалился из почивальни.

Ягайло задул последние две свечи у изголовья, и в комнате воцарился полный мрак. Но сон упорно не шел к Ягайле. Из головы не выходили проклятые немцы. Помимо разговора с Войдыллом, он беседовал с человеком, который говорил совсем другие слова.

Несколькими днями раньше в длинном замковом коридоре Ягайло лицом к лицу встретился с Кейстутом.

— Что хотели тевтонские послы от тебя, племянник? — С присущей ему прямотой спросил старик.

— Ничего. Просто приехали поздравить по случаю избрания меня великим князем и передали дары своего магистра.

— О чем же был у вас разговор? — Попытался выяснить Кейстут.

— Да, в общем-то, ни о чем. Говорили о здоровье магистра, послы хвастались могуществом Ордена, француз рассказывал о своей родине и предках.

— И больше ничего не просили, не предлагали?

— Нет. — Коротко ответил Ягайло, решив пока утаить от дяди предложения немцев о помощи.

— Что-то не похоже на немцев. Просто так они и пальцем не пошевелят. Но если крестоносцам надо чего-нибудь добиться, они не пожалеют ни золота, ни дорогих подарков. Ты получил от них богатые дары, но ни на мгновенье не верь этим лживым тевтонским псам. Помни, Ягайло, крестоносцы щедро заплатят за то, чтобы посеять вражду между литовскими князьями, а затем прибрать к рукам владения каждого поодиночке. Единственное, что им от нас нужно — это земли нашего княжества, наши ремесленники и землепашцы, которые будут работать на Орден. Напрасно ты отпустил послов, следовало бы заковать в цепи эту немецкую заразу, чтобы другим неповадно было мутить воду в нашем княжестве.

Кейстута можно было понять: вся жизнь его прошла в жестоких схватках с крестоносцами. "Что же говорило в Кейстуте, — напряженно думал Ягайло, — голос разума или злоба, накопленная в многолетней борьбе?"

Ягайло начинает действовать

Пришла осень, а вместе с ней пришло и время сбора традиционной дани виленскому двору — подданщины. Но напрасно ждал ее Ягайло от старших братьев. Так и не получил он ни гривны серебра от Андрея Полоцкого, из Брянска от Дмитрия, из Киева от Владимира. Крупнейшие княжества Литовского государства стали фактически независимыми. А если к этому еще добавить то, что западная часть Великого княжества Литовского находилась в непосредственном управлении Кейстута, то от наследства отца у Ягайлы почти ничего не осталось.

Лазутчики Ягайлы, которых разослал по непокорным княжествам предусмотрительный Войдылло, доносили, что Андрей Полоцкий один за другим шлет послов в Брянское и Киевское княжества, а на днях его боярин Алексей Селява отправился с дарами к великому князю московскому. Ягайло понял, что дальше ждать нельзя. Это твердил ему и Войдылло, описывая шаткость положения своего господаря.

И вот в одно дождливое осеннее утро Ягайло преобразился. Никто не узнавал в решительном человеке былого беззаботного, ленивого юношу. Кипучая жажда деятельности охватила Ягайлу. Он твердо вознамерился силой оружия привести в повиновение своих старших братьев.

Наступили осенние холода. Но, несмотря на то, что военные походы начинались обычно весной или летом, это не остановило Ягайло в его приготовлениях. Спешно начала создаваться дружина. Один за другим из ворот Верхнего замка выезжали на резвых конях гонцы, разнося призывный клич молодого князя по всем землям Литвы. Ягайло понимал, что для войны с тремя самыми крупными княжениями будет недостаточно рати, собранной в немногочисленных подвластных ему землях. Тогда он обратился за помощью к дяде. Кейстут одобрил намерения племянника и призвал бояр своей половины княжества принять участие в предстоящей войне.

Вскоре в стольный град начали прибывать вооруженные отряды из Апуоле, Гриеже, Медвигалис, Берзгайнис, Кернаве. По улицам Вильно, которые протянулись как продолжение трактов из Трок, Полоцка, Укмерге, Медининкай, Рудининкай, непрерывным потоком шли одинокие воины и целые боярские или княжеские дружины. Опасаясь за свои владения, привели воинов князья из династии Рюриковичей: Мстиславский, Слуцкий, Клецкий, Кобринский. Даже из далекого Новгород-Северского прислал дружину брат Ягайлы — князь Корибут.