Великие легенды Европы. От Соломона до Кончиты

Пройдя залу, Парис удалился за дверь. Вошел человек, одетых в старые грязные лохмотья, с лицом кирпичного цвета, настолько оно было обожжено палящим солнцем, огрубевщим от морской соленой воды и порывистого ветра. Остатки весла, которые человек держал в руках, говорили о пережитых им испытаниях.

– А теперь вы видите царя Одиссея. Вот он перед вами, в таком облачении, худом изможденном виде, когда его выбросили волны на берег далекого неизвестного острова.

– Конечно, все это интересно, даже весьма забавно, – воскликнул Франциск, – но я не вижу Прекрасной Елены. Где она? Я устал ждать!

– Не волнуйтесь, государь, всем свое время. А вот оно подошло и для Елены. Сейчас вы увидите самую красивую женщину на земле – Елену Троянскую. Однажды Парис случайно увидел ее, загорелся любовью к этой наипрекраснейшей женщине, похитил у законного супруга, царя Спарты Менелая, а затем увез на корабле за море, в свой родной город Трою. Гневом на обидчика, совершившего такое святотатство, возгорелось сердце Менелая. Объявил он войну Трое не на жизнь, а на смерть, и призвал под свое знамя других греческих царей и полководцев.

– Право, Фауст, вы уже утомили меня, словно я студент и слушаю ученую лекцию в стенах Сорбонского университета. – Пора кончать словоблудие, маг. Начинайте показ!

– Минуту выдержки, наберитесь терпения, государь. Воинствующие греки на тысяче кораблях приплыла к тому берегу, на вершине которого возвышались белые стены Трои. Десять лет длилась осада города, но вот ворвались греки путем обмана в Трою, и запылал город в огне свирепом, и погиб царь, мудрый старец Приам, и погибли все пятьдесят его сыновей. Отравленной стрелой пронзил Парис пятку Ахилла, но и сам пал от стрелы, пущенной Агамемномом. Перед вами предстанет Елена в минуту печального размышления о своей судьбе: она стала наложницей Агамемнома. Освободите дорогу, но еще раз предупреждаю вас: остерегайтесь дотронуться до Елены.

Прекратились последние шептания, замолк удивленный зал. Все взоры дам и кавалеров пристально смотрели на дверь

И вот в зал вошла, нет, скорее вплыла, как лебедица по чистой воде, неотразимой красоты величественная женщина. Высокий матовый, натянутый как пергамент тончайшей выработки, лоб покрывали нежными завитками золотые волосы, сродни светлым лепесткам гиацинта. Изящные женские плечи прикрывала пурпурная мантия, из – под нее струится складками белый хитон. Большие, напоенные лазоревой синевой глаза этой сказочной женщины были неподвижны и печальны. Словно она никого не видела, словно перед ней простирались прозрачные стены.

– Вот это да! Молва о красоте этой женщины не лгала! Она – само божество, само совершенство! – вскричал король, вскочил на ноги, едва не опрокинув кресло от переполнявшего его возбуждения.

– И это Прекрасная Елена? – словно куры на насесте, закудахтали злыми завистливыми языками придворные дамы. – Да она даже не затянута в корсет, никакого приличия. А какая широкая талия! Бог ты мой, как у старой прачки!

– Государь, государь, взгляните, какая большая нога, как у сивой кобылицы, – ехидно рассмеялась Диана. —А такая маленькая головка, как у птички – невелички…

Но король был потрясен красотой Елены, он не слушал гнусного голоса Дианы.

– Елена, богиня красоты, помилуй смертного короля, взгляни на меня!

Не выдержал король своей страсти, сбежал он с возвышения и протянул руки к Елене.

– Остановись! – закричал мощно Фауст. – Назад, дерзновенный непослушник!

– А ну прочь с дороги, нечестивец, злонамеренник! Или ты забыл, кто я такой? Забыл, с кем разговариваешь, плут отъявленный! Утром уже будешь болтаться на виселице, высунув свой поганый язык. Эй ты, красотка греческая, ну взгляни же наконец на меня! – И король, забыв о предостережении, потерял разум, положил руки на плечи Елены.

Прогремел чудовищной силы звук, словно из самой преисподней, видение испарилось. Как будто и ничего не происходило. Только король рухнул на землю, как сраженный молнией.

– Злоумышленник чародей убил короля. Схватить негодяя! – закричали придворные. В зал вбежали стражники.

– Ну вот и конец спектаклю. Пора давать занавес. – И Мефистофель взмахнул своим черным непроницаемым плащом.

Клубы белого дыма заполнили комнату, Фауст и Мефистофель незаметно выскользнули на площадь.

– Что вам говорил, доктор, – издевка слышалась в голосе Мефистофеля, – позвольте поздравить с успехом! Согласитесь, как своевременно подоспел черт, то есть я, а то бы болтались вы сейчас на первой перекладине. Не полезнее ли для нас сейчас, взяв руки в ноги, сбежать прочь из Франции, пока вас не сожгли на костре?

– О нет, сын преисподней, я не из пугливых, меня просто так не испугаешь, – взволнованно ответил Фауст. – Король дал мне слово, что встретится со мной, и я хочу с ним говорить.

– Сказано – сделано, придется черту снова взяться за грязную работу: уговорить золотом маркиза, чтобы он смягчил гнев короля.

– Делай, и поторапливайся! А я пока остановлюсь в гостинице.

Через несколько дней после происшествия в гостиницу «Веселый кабан», где остановился Фауст, прибыл паж и пригласил его к королю.