Великие легенды Франции

С этого момента жизнь Кармелии заполнило беспокойство, мучения и страхи. Она чувствовала, что ее поцеловал Падший Ангел. Как огненное кольцо, этот поцелуй запер ее в царстве князя тьмы. Ее больше не посещали экстазы и небесные видения. Тревога гнала ее из монастыря в лес, где ее окружали тысячи непонятных и пугающих звуков, тысячи чарующих и нежных голосов. «Боже, что же со мной будет?» – говорила она, падая в гроте, где бил родник, или под дубом фей. И, словно шепот невидимых листьев, до ее слуха донесся хор воздушных духов. Они успокаивали ее и говорили: «Все будет хорошо, чистая и добрая дева. Ты дала приют одному из нас. Ты родишь великого чародея!» И вот, когда самые черные страхи почти захватили ее душу, Кармелия вдруг почувствовала, какое это счастье – быть матерью. Ей казалось, что она уже видела сына, которого носила под сердцем и чья душа уже носилась вокруг нее. Разве это не он смеется на вершине березы так радостно? Разве это не он, легкий и невидимый, как дуновение, касался ее и искал возможности проникнуть в ее тело, этот маленький демон, шептавший ей: «Милая мать! Я не буду ничего бояться, если ты будешь укачивать меня. Я знаю все на свете и расскажу тебе о чудесах!»

Уже не в силах скрывать беременность, Кармелия решила рассказать все епископу Гильду, ведь в то время в некоторых диоцезах Британии к провинившимся монахиням применяли закон весталок с той лишь разницей, что их не закапывали живьем, а сбрасывали со скалы в пропасть. Сначала Гильд решил пощадить королевскую дочь, но узнав, как странно ее соблазнили, он объявил, что она поддалась хитрости инкуба и попалась на изобретения демона. Он запретил остаться в монастыре деве, носящей адский плод нечестивого союза с проклятым и злокозненным духом. «Иди же, – сказал ей непримиримый монах, – иди же прочь, невеста ветра, проклятая любовница князя тьмы, оскверненная Сатаной! Ты найдешь убежище лишь у язычников». Отец Кармелии уже умер, церковь отреклась от нее. К счастью, она была знакома с Талиесином, главой союза бардов, находившегося под защитой вождя гэлов. Эти барды, называвшие себя христианами, остались верны старым обрядам, верованиям, основам древнего учения и традиционному посвящению. Клирики видели в них бунтарей и возмутителей спокойствия, они называли их язычниками, отступниками, еретиками и нападали на них особенно жестоко. Но наследие друидов было еще слишком сильно, вожди оказывали бардам покровительство, народ чтил их. Кармелия укрылась у них. Талиесин принял изгнанную монахиню и обещал помочь вырастить ребенка.

Некогда в стране гэлов был грот, исчезнувший в наши дни под обвалом и называвшийся гротом Оссиана. Как и грот Фингэла на одном из Гебридских островов, он состоял из базальтовых колонн, опиравшихся друг на друга, а вход в него терялся среди таких же гротов в горе. Именно там в тайне собирались древние барды. Именно там прошел посвящение их пророк, тот, кому суждено было сыграть важную роль в истории кельтов. Этому обряду, как и всем подобным событиям, предшествовали знаки.

У подножия священной горы на выходе из грота Оссиана расстилалась дикая равнина, которую позже монахи назовут проклятой землей. Там возвышался круг из камней друидов. В центре этого круга стоял один особенно большой в форме пирамиды. Природа или человек проделали в нем углубление, куда вела лестница из камней, поставленных друг на друга. Этот менгир называли камнем доказательства или камнем вдохновения. Именно под этим камнем ночевал тот, кто должен был проходить обряд посвящения. Когда вставало солнце, группа бардов выходила из горы через грот Оссиана, чтобы разбудить кандидата. Некоторые кандидаты при звуке хора поднимались к встающей звезде и, дрожа от экстаза, передавали свои сны ритмичной песней. Тогда кандидат удостаивался титула барда-пророка. Считалось, что им владеет Авеннизиу , то есть божественный дух, его Авенн , летает над бардом и передает волю богов через барда. Так гласит древнее предание. Но часто случалось и так, что кандидат еще до рассвета уходил со священной скалы, бормоча непонятные слова. В таком случае его не принимали в барды. Народное предание страны гэлов сохранило память об этих испытаниях через века в легенде о черном камне Сноудон: любой, кто провел ночь на горе Сноудон около черного камня вдохновения, просыпался или поэтом, или безумцем и оставался таковым до конца своих дней.