Великие легенды Франции

Ужасный бог Океан может одарить вас и улыбкой, и чтобы увидеть ее, направимся в залив Дуарненез. Этот залив подобен сирене, ведь, как только покинешь порт, чтобы отправиться побродить по пляжам, вас встретят прозрачные источники, чьи воды омывают черный гранит и где тонкие стебли лаванды стелются по желтоватым пескам. Опасная сирена завлечет путника теряющимися далями, шафраново-пурпурными вечерами, шепотом волн, отливающих сапфиром. Именно сюда самые древние предания помещают затонувший город Из. Но сначала давайте посетим Океан там, где он правит безраздельно. Для этого надо дойти до мыса Риз, пройдя мимо Одиерна. Сначала наша дорога будет пролегать по зеленым лугам, где то тут, то там виднеются заросли деревьев. Но по мере того, как мы поднимаемся на плато, пейзаж меняется, становится беднее и бледнее. Кто пожалеет сосны, согнувшиеся от ветра, тянущие к небу свои искореженные серые ветви? Кто посочувствует колокольне Туго, вырисовывающейся на фоне моря на самом краю земли, такой сиротливой и всеми забытой? Кому есть дело до несчастной козы, привязанной к колышку? После Лекоффа изредка попадаются ветряные мельницы или одинокий пастух с веретеном, укрывшийся за изгородью из утесника. Наконец, издалека мы разглядим огромный маяк, стоящий на самой вершине мыса Раз. Глухое бормотание, доносящееся откуда-то снизу, знаменует близость моря. Удары волн о скалы сотрясают почву у вас под ногами. Еще несколько шагов – и вдруг, прямо за маяком, вы увидите Океан. Он расстилается до самого горизонта и подавляет вас своим могуществом. Здесь заканчивается земля, ее окружают и поглощают всемогущие волны. Прямо за остроконечной скалой, которая является основой мыса, лежит огромный Океан, и вас охватывает ощущение его величия. Стоя на этой скале, чувствуешь, словно стоишь на рифе, со всех сторон объятом всеми водами мира, прямо в центре Атлантики. Есть лишь море и небо, а между ними расположились две темные тучи.

Тоска смертная – это первое и последнее впечатление, остающееся с вами после посещения мыса Раз. Эти чувства наилучшим образом выражаются в бретонском присловии: «Защити меня, Господи, ведь лодка моя столь мала, а Океан столь велик!» И в другом: «Нет защиты от гнева Моря и Господа». Извилистая и каменистая тропинка карабкается к вершине грубо обтесанного мыса. Вскоре вы ощутите под ногами то, что местные жители называют адом Плогоффа. Столетиями волны бились о скальный выступ мыса, постепенно разрушая его, и промыли в нем пещеру. Если спуститься по уступу, можно заглянуть внутрь этой пещеры и рассмотреть в ее глубине свет. Это выход из пещеры, находящийся на другой стороне мыса. Здесь, в отличие от остальных мест полуострова, гранит красный. Под водой гранит опутан белыми лентами зеленовато-землистого оттенка, что придает всему месту особую мрачность. Здесь никогда не кончается необузданный танец волн, от которого сотрясается весь мыс. Но чтобы насладиться великолепной дикостью этого места, с которым не может сравниться ни один океанский вид, следует немного посидеть на самой высокой точке мыса. Говорят, что этот мыс – часть огромной горной системы, расположившейся под водой. Над поверхностью Океана поднимаются лишь самые высокие вершины этого хребта. Вас охватывает ощущение, что вы летите над островами и рифами. Под вашими ногами, над подводными камнями и неистовствующими волнами стоит Старухин Маяк. А что это виднеется в двух лье отсюда, что это за темная полоса? Это знаменитый остров Сейн, на котором жили девять дев-пророчиц древней Арморики. Между островом и мысом проходит очень сильное течение, которое тащит корабли прямо на рифы. Бретонцы говорят, что здесь «никто не пройдет, не пережив страха или ужаса». Однако нет иного пути, чтобы обогнуть мыс. Ведь от острова Сейн на восемь миль тянутся рифы. В самом конце этой цепи возвышается маяк Арман. А дальше, ближе к острову Уэссан, потерянному, словно буй, в одиночестве Атлантики, стоит маяк Черных Камней. Справа и слева, позади мыса, на семь лье тянется побережье. Но оно кажется нереальным, поскольку его постоянно скрывает туман и уже долгое время разъедает вода. Здесь все дышит бесконечностью моря, приливы и отливы поглощают землю, делая ее владениями великого Океана. Но сколь величественен мыс, поднимающийся из белых волн, особенно в ненастные дни, когда волны, подобные горам, устремляются на штурм этой гранитной крепости. Ничто не может долго задержаться здесь. Шквал пены постоянно набрасывается на мыс, возносящийся на триста метров над уровнем воды. В аду Плогоффа волны грохочут, как канонада. Скала дрожит, как во время землетрясения, и в шуме вод, в бесконечном содрогании земли, в судорогах стихий уже не видишь и не слышишь ничего.