Великие лекарства. В борьбе за жизнь

«Искусственно усыпляя больного, хирурги выключают свет во всем доме, что дает им возможность проникнуть в квартиру или даже комнату, не рискуя вызвать протест со стороны бдительного хозяина», – так поясняет действие наркоза один из главных идеологов советской медицины, врач и физиолог Григорий Кассиль.

Операции начали делать еще в древности (тогда примерно 70 % из них заканчивались смертью пациента из-за сильной боли), и борьба с болью на протяжении веков была одной из сложнейших задач. Первым средством, с помощью которого больного для потери чувствительности оглушали, стала деревянная киянка. Ею пользовались египтяне, первыми освоившие сложные операции вроде удаления аппендицита. В Средние века для тех же целей применяли тяжелый деревянный молоток. Были в истории медицины и такие методы анестезии, как сдавливание сосудов шеи, кровопускание до состояния глубокого обморока, сдавливание пациенту сонных артерий.

Единственное, чем могли в течение тысячелетий помочь своим больным врачеватели, – работать как можно быстрее. Истории известно, что некоторые из военных медиков умудрялись проводить ампутации конечностей за десять секунд. Хирург Наполеона Доминик Ларе за ночь после Бородинского сражения произвел 200 ампутаций. Великий русский хирург Николай Иванович Пирогов ампутировал бедро за три минуты, делал мастэктомию за полторы.

Были и попытки использовать в качестве анестезии отвары из трав. В начале нашей эры китайский хирург Хуа-То У давал пациентам напиток «Ма фу тан», благодаря которому они переставали чувствовать боль и даже теряли сознание. Позднее медики успешно применяли для операций средства, включающие опий, белену, цикуту, семена латука, сок смоковницы и некоторые другие компоненты, а также смеси белладонны, гиосциамина и аконитина. Напиток, который поднесли распятому на кресте Иисусу, названный переводчиками синодального перевода Библии уксусом, на самом деле был дурманящей настойкой на травах, которую специально приготовляли еврейские женщины, чтобы снять жуткую боль и облегчить мучительные страдания распятых.

Настоящий переворот в истории медицины произошел в середине XIX века, когда были провозглашены столь полезные в хирургии наркотические свойства эфира. Однако открыт сам эфир был значительно раньше. Еще в XVI веке немецкий ботаник и аптекарь Валериус Кордус путем перегонки смеси серной кислоты с винным спиртом получил вещество, которое назвал серным эфиром. Однако лишь спустя два века его соотечественник врач Фридрих Гофман изобрел успокаивающие капли на основе смеси эфира со спиртом, и только в 1818 году британский ученый Майкл Фарадей случайно открыл новые – наркотические – свойства вещества: проводя исследования с парами эфира, он потерял сознание. Работы Фарадея на эту тему, равно как и предложения о перспективах применения эфира в качестве наркоза, направленные в Парижскую академию наук его коллегой Генри Хикманом, официальная медицина не приняла во внимание – для обезболивания тогда активно использовался опий, хотя медики признавали, что его анестезирующее действие явно недостаточно и несоизмеримо с его высокой токсичностью.

Тем не менее есть информация, что в 1842 году американец Кроуфорд Лонг провел первую операцию под эфирным наркозом – удалил опухоль затылка и даже использовал эфир для амбулаторных операций еще годом раньше. В течение нескольких лет он накапливал наблюдения, не сообщая о них медицинской общественности, и опубликовал свои материалы только после 1846 года.

Исследователи в разных странах двигались в одном направлении. В газете «Русский инвалид» за 1844 год была опубликована статья одного из самых известных хирургов России XIX века, видного общественного деятеля, Якова Алексеевича Чистовича «Об ампутации бедра при посредстве серного эфира».

Как бы там ни было, своей популярностью эфир обязан не ученому и не профессиональному хирургу, а представителю примитивной и отсталой в первой половине XIX века профессии – дантисту Уильяму Мортону. В отличие от своих коллег, которые смирились с тем, что от них в основном требовалось лишь умение «выдергивать» зубы, он стремился овладеть умениями, которые принесли бы ему имя и деньги. За $500 Мортон купил идею изготовления протеза со вставными зубами. Пожалуй, не стоит объяснять, почему по его объявлению в газете об уникальной услуге протезирования зубов обращались толпы клиентов. Однако этот поток очень быстро иссяк: установка протеза требовала болезненной подготовки – удаления не подлежащих лечению зубов. Его партнер по совместному зубоврачебному предприятию в Бостоне Гораций Хорас Уэллс отказался от проекта. Мортон же мучился в поисках средства, которое позволило бы безболезненно проводить необходимые процедуры. У него был очень сильный мотив личного характера – желание жениться на своей избраннице. Родители невесты возражали против их брака, поскольку смотрели на жениха как на «бедного молодого человека с непривлекательной профессией».