Великие любовницы

Вы знаете, дорогой читатель, как это опасно для супружеского алькова? И примером может послужить альков Элизабет Аквитанской, которая, родив двух дочерей французскому королю Людовику IX, вышла замуж за английского Генриха II, моложе ее тоже на одиннадцать лет. Ну сначала, конечно, все, как полагается, любовь была, альков был горячий и детишки пошли. А потом? Потом королю разжиревшая матрона стала не нужна, ему нужны в кровати красивые куртизанки. Многие королевы во имя спасения королевства и своего женского достоинства, а также чтобы развод муж-король с ней не взял, терпели куртизанок. Терпели и мирились, а даже подарками их одаривали. Все, но только не Элизабет Аквитанская. Эта гордая женщина не пожелала делить между мужем и собой его горячо любимую любовницу Розамунду, для которой он таинственный замок Вундесток построил и который потом Вальтер Скотт в своих творениях описал. Элизабет гордо сказала — «нет» и удалилась в свое княжество — Аквитанию, а кипя ненавистью и ревностью к неверному мужу, начала разные козни против него строить и собственных сыновей против него настроила, и они против отца с оружием в руках выступили. Ну тогда Генрих II заточил жену в замок, темницу напоминающий, и до конца своей жизни, что-то около девятнадцати лет, ее там держал. Словом, возвращаясь к нашему рассказу, молодой супруг Маргариты Наваррской не понимает свою супругу. Жена должна мужу служить, а не музам. А тут во дворце едино музы господствуют. Терпсихоры там, Талии разные с реальной музыкальной капеллой в придачу. И вместо того, чтобы за карточные столики, как в иных приличных дворах принято, садиться, садятся за нудные, но называемые приятными беседы с разными там поэтами и философами. Вместо веселых балов и маскарадов какие-то там балеты представляют со спящими фигурами. Словом, понял молодой супруг Маргариты Наваррской, что умная, да еще и старая жена — далеко не сахар и такую скучищу в дворцовую жизнь маленького королевства (там всего 38 придворных) наводит, что, как и в большом королевстве, мухи дохнут. И по этим самым причинам в интимном алькове супругов — не того, без обиняков скажем, не слишком благополучно. Нет там радости обладания, едино скучная обязанность. И с грехом пополам, наплодив с Маргаритой Наваррской двоих детей, дочь и сынка (он скоро умрет), Генрих д'Альбрэ окончательно и бесповоротно из супружеского алькова ретировался, но не просто так, тихо, спокойно с той стороны дверь закрыл, а со стуком, криками и скандалами такими, что братцу жены, французскому королю Франциску I, то и дело надо было в их семейные распри вмешиваться и порядок там восстанавливать. А какой там может быть порядок, если сам вид своей жены Маргариты Наваррской сильно мужа Генриха д'Альбрэ нервировал: растолстела она, да еще от треволнений ноги у нее отнялись. Сама почти не ходит, теперь ее в лектике возят. Зрелище, надо вам сказать, дорогой читатель, — преуморительное: Маргарита в лектике сидит, четверо слуг качалку несут, а рядом, с правой стороны придворная дама с блокнотиком и чернилами трусцой бежит — она «золотые» мысли Маргариты в тетрадочку для потомков записывает. Наваррский король это чрезмерное увлечение литературным творчеством своей жены как личное оскорбление воспринимал: того и гляди, что не только придворных, но и его самого под каким-нибудь там замаскированным Альфонсом-шутом для потомства выведет. И тут еще почище, чем у Гоголя в «Ревизоре» будет.

Маргарита Валуа. Художник Ф. Клуэ.