Великие любовницы

Но бывали такие редкие короли, которые, несмотря на свой молодой возраст, очень зрело рассуждали: нечего метрессам богатые дворцы раздаривать, хватит с них и скромного, почти сельского домика. «Излишняя роскошь только любви помеха», — так примерно рассуждал французский король Карл IX, сам по себе скучнейший человек, что, конечно, не помешало ему в одну только Варфоломеевскую ночь уничтожить 20 000 гугенотов. Король даже самолично из окна своего дворца расстреливал бежавших в поплохе гугенотов-придворных. Но и потом всю жизнь угрызениями совести мучился, и везде ему кровь убиенных гугенотов мерещилась. Спать, бедный, по ночам не мог. Только и чувствовал себя относительно спокойно и безопасно в маленьком, в полном смысле этого слова, домике своей куртизанки Марии Туше, про которую одна из современниц метко сказала: «Репа, не баба». И вот этой «репке» король построил в окрестностях Парижа очень уж скромный домик и там при камине, в тиши и уединении «семейные» вечера проводил. Сына убаюкивал, а поскольку законная жена так бесплодной и умрет, то к ребенку здорово привязался. Хотя законным не в пример другим королям так и не решился его сделать. Эту мещаночку Марию Туше король присмотрел как-то на праздничном обеде, велел вечером в кабинет к себе привести, а поскольку не умел из-за застенчивости врожденной церемониться с женским полом (бывают же такие психопатические парадоксы), приказал ей лечь на софу и долго и молча наслаждался половым совокуплением. А поскольку покорность и непритязательность Марии Туше уж очень отвечала психологической настроенности короля, то он решил больше нигде метресс себе не искать и с иными лицами секс свой не разнообразить. Так и стала Мария Туше до конца дней короля единственной и верной его любовницей.

В этом «домике» король отдыхал, как говорится, душой и телом, и даже его припадки бешенства, коим король с малолетства был подвержен, отступали перед ласковым поглаживанием Марии своей ручкой его истомленного чела. Ничего-то он Марии не дарил, ни драгоценностей, ни титулов, токмо своей королевской любовью одаривал, но взамен требовал одного: абсолютную верность. Это было сказано твердо, раз и навсегда, когда дамочка вздумала вдруг прежние шашни свои с кавалером де Партье возобновить. Король призвал всех придворных дам во дворец, с Марией Туше включительно, на торжественный обед, одновременно позвал цыган и приказал им во всем блеске и красе проявить свой цыганский талант: обрезать незаметно у всех дам кошельки у пояса, что с необыкновенным мастерством и виртуозностью было цыганами исполнено. Дамы оглянуться не успели, как все их кошельки оказались у короля в руках. Он открыл кошелек Марии и обнаружил там любовное письмо кавалера де Партье к предмету своей страсти. Король велел кавалеру навсегда удалиться из дворца, никакому наказанию его не подвергал, но Марии твердо сказал: «Чтобы это было в первый и последний раз. Поняла?» Мария поняла, конечно. Не дура была. Никогда больше ни с кем любовными шашнями не занималась до самой смерти короля.

Император Калигула.

Альковы гомосексуалистов

 ложное, неоднозначное и до сих пор еще, несмотря на многочисленные публикации, плохо изученное явление — гомосексуализм! Мы знаем одно: гомосексуалисты были, есть и всегда будут. И абсолютно не важно, хорошо или плохо к ним данная эпоха относилась. Словом, режь меня, бей меня или по головке гладь, но если я гомосексуалист, я им и буду, и никакие пристыживания меня, ни лечение мне не помогут, ну, может, за исключением спасительного гипноза, коим-то гипнозом наш Григорий Распутин от бисексуализма своего убийцу князя Юсупова лечил.

Да, приходится нам, дорогой читатель, с грустью констатировать, что всемирный гомосексуализм во все времена и народы существовал, как и самая древняя профессия мира. И испорченность нравов тут, оказывается, ни при чем! Просто у гомосексуалистов их нетрадиционный секс связан с генетическим предрасположением и заложен, так сказать, с молоком матери. Только одни развивают эту наклонность, другие, следуя общественному понятию о стыдливости и даже порочности этого явления, ее гасят, третьи превращаются в бисексуалистов, то есть могут и с мужчинами и с женщинами иметь половые связи.

Могут-то они, конечно, могут, но на психике это отражается, конечно! Все-то их мучит. То противоестественный инстинкт им покою не дает, то их общественное мнение клеймит позором и уставами уголовных законов, в которых никакой определенности нет. В Древнем Риме и Древней Греции на гомосексуальные связи сквозь пальцы смотрели, и половые связи с мальчиками были там так же распространены, как и с девочками. Правда, только до времен Юлия, ибо его закон уже осуждал на смертную казнь не только прелюбодея, но всякого мужчину, предающегося половым извращениям с другим мужчиной. В зависимости от этих извращений и появилось такое определение, как содомия, или, иначе, скотоложство.