Великие мифы народов мира

А Психея, которую все обожали за несравненную красоту, не чувствовала от этого радости. Она знала, что является объектом восхищения, но так восхищаются прекрасной работой ремесленника, которая имеет некоторое сходство с божественным обликом. Ни один мужчина не желал сделать ее своей женой. Ее сестры уже давно обзавелись семьями, а она достигла их возраста и стала старше, все еще оставаясь девицей. Никто не стремился ввести ее в свой дом. Девушка сидела дома и проклинала свою неземную красоту, перед которой преклонялись все мужчины – и стар и млад – и считали ее недосягаемой для простых смертных. В конце концов ее отец, царь, не зная, что делать с дочерью, был вынужден обратиться за советом к оракулу. Пришедший ответ означал ужасную участь для девушки. «Пусть дева будет оставлена на вершине горы, одетая как для свадьбы, так и для смерти. Не ищи зятя из числа смертных юношей; ее возьмет к себе змей, которого боятся даже боги и который пугает души умерших на священной реке Стикс».

На много дней после того, как стало известно о пророчестве, в доме царя воцарились скорбь и уныние. Но, понимая, что от судьбы все равно не уйдешь, царица достала свадебные украшения дочери и собрала людей, которые должны были доставить деву к ее ужасному жениху. Все было готово. Только факел, зажженный для свадьбы, не горел, а лишь дымил, музыкальные инструменты играли не радостные, а заунывные похоронные мелодии, а невеста, завернувшись в желтое свадебное покрывало, дрожала и плакала. Были выполнены свадебные церемонии, а люди вели себя как на похоронах. После этого Психею отвели на указанное место на вершине горы.

По пути она сказала своим провожатым: «Вот плоды моей так называемой красоты. Вы зря горюете обо мне сейчас. Когда люди воздавали мне почести, коих достойны только богини, вот тогда надо было причитать, словно я уже мертва. Меня превозносили выше бессмертных богов и тем самым уничтожили. Так ведите же меня скорее к тому месту, что указал оракул. Я сгораю от нетерпения обнять моего нареченного змея, которого боятся даже боги».

Отца и мать она попросила не тратить время и силы, оплакивая ее, и попрощалась с ними. Они оставили ее на вершине и горы и, плача, вернулись в город. Они затворились в своем доме, и для них наступила вечная ночь – ночь скорби.

А Психея осталась одна на вершине горы – бледная и дрожащая. Прилетел легкий бриз – нежный Зефир. Он поднял Психею в воздух и понес ее, а ее свадебные одежды развевались на ветру; он пронес ее над склоном горы и опустил среди цветов на раскинувшейся у подножия долине.

Зефир проделал все легко и осторожно, не причинив Психее никаких неудобств. Она легла на постель из мягкой травы и благоухающих цветов и уснула. Девушке требовался отдых после суматохи последних дней. Вскоре она проснулась и увидела рощу, в которой бил фонтан воды, чистой, как слеза; неподалеку от фонтана стоял дом.

Психея подумала, что этот дом, должно быть, жилище одного из бессмертных богов. Золотые столбы поддерживали крышу. Арки были сделаны из кедра и кости. Стены украшали серебряные решетки. Перед домом резвились животные – кролики, и белки, и олени, а на деревьях пели невиданные птицы. Каждая дорожка, ведущая к дому, была выложена камнями, которые образовывали картину.

Девушка пошла по дорожке. Она переступила порог и вошла в дом. Там было множество красивых вещей, но нигде не было видно ни замков, ни цепей, ни охранников. Она осмотрела дом, и он привел ее в восторг. Неожиданно она услышала голос, который проговорил: «Госпожа, все, что находится здесь, принадлежит тебе. Отдохни, пусть уйдет твоя усталость. Мы, чьи голоса ты слышишь, твои слуги. Как только пожелаешь, тебе будет подана трапеза, достойная царицы».

Психея отправилась спать, уверовав, что некое божественное существо взяло на себя заботу о ней. Проснувшись, она приняла ванну и села за стол. Для нее был приготовлен не завтрак, а настоящий пир. Но она никого не видела. Она слышала голоса, но те, кто служили ей, оставались невидимыми. Когда трапеза подошла к концу, некто невидимый вошел в комнату и запел для нее. Он пел под аккомпанемент арфы, на которой играл тоже кто-то невидимый. Наступил вечер, и невидимые руки зажгли лампы. Потом те же руки погасили огни, и к Психее, лежавшей в постели, пришел жених. Он ушел перед рассветом, и она стала его женой.

День был прекрасен, для нее пели невидимые менестрели, она слышала их чудные голоса и звуки восхитительной музыки. Пришла ночь, огни загорелись, потом погасли, и к Психее, как и накануне, явился ее муж. И так же как накануне, он ушел перед рассветом. Так продолжалось много дней и ночей. И однажды ночью муж сказал жене: