Великие открытия. Колумб. Васко да Гама. Магеллан.

Вслед за получением наград пришлось давать отчет следственной комиссии, которой вскоре, в октябре 1522 г., было поручено разобраться, хотя бы формы ради, в обстоятельствах, связанных с экспедицией Магеллана. Элькано должен был ответить на вопросы, касавшиеся неповиновения капитанов и маэстрес капитан-генералу, и, в частности, на вопрос о собственном участии в мятеже в бухте Сан-Хулиан. Перед следственной комиссией он выглядел не лучшим образом. Немногим более месяца назад он писал из Санлукар-де-Баррамеда о Магеллане «святой памяти». Капитан-генерал не был святым, но Элькано мог бы сохранить о нем добрую память. В 1519 г., незадолго до отплытия флотилии из Испании, Элькано, бывший одно время судовладельцем, запутался в долгах и продал свой корабль за границу, что было запрещено законом. Если бы не Магеллан, который взял его в экспедицию, ему было бы несдобровать. Теперь, чтобы оправдать свое участие в мятеже, он чернил Магеллана. По его словам, Магеллан открыто говорил, будто не станет соблюдать королевские инструкции. Капитан-генерал, как утверждал Элькано, сам спровоцировал бунт в бухте Сан-Хулиан, а затем расправился с испанскими капитанами, чтобы поставить на их место португальцев, в частности своих родственников.[133]

Вряд ли комиссия поверила всем этим утверждениям Элькано, которого она отпустила с миром вместе с его полуживыми товарищами, вернувшимися из исторического плавания. Так или иначе, возвращение «Виктории» и опрос ее команды говорили, что Магеллан погиб, отстаивая интересы Испании. Соответственно отпадали подозрения в его измене, в том, что он был ставленником Португалии. О гибели капитан-генерала в Испании узнали еще до возвращения «Виктории» через португальцев, которых в свою очередь известили индонезийские или малайские моряки, связанные с филиппинской торговлей. Дополнительные сведения могли поступить в Лиссабон после допроса 13 моряков «Виктории», захваченных на островах Зеленого Мыса и вскоре отпущенных в Испанию.

Известие о смерти Магеллана через несколько месяцев свело в могилу его жену. В Португалии сообщения о том, что капитан-генерал пересек Тихий океан и достиг Молукк, привели в гнев короля Мануэла. По его приказу каменный герб Магелланов, прикрепленный к воротам их имения в Траз-уж-Монтиш, был разбит. Близких родственников у покойного не осталось, имение вскоре пришло в запустение, на его месте новые владельцы возвели другие здания. Никаких монументов Магеллану в Европе не воздвигали. Правда, память великого путешественника почтили в XIX в. на Филиппинах, где недалеко от места его гибели поставили стелу.

Из 280 участников экспедиции Магеллана совершили кругосветное плавание и добрались до Испании в разное время 36 моряков. В том числе 18 вернулись с «Викторией», остальные — после португальского плена или бегства с «Тринидада». Не считая команды «Св. Антония», дезертировавшего, не достигнув Тихого океана, экспедиция потеряла около четырех пятых своего состава. Доход от пряностей, доставленных на «Виктории», окупил расходы на корабли Магеллана и их снаряжение. Но людские потери были таковы, что Карл V не торопился с новыми экспедициями на Молукки через Магелланов пролив. Лишь спустя три года по пути капитан-генерала в обход Южной Америки отправилась новая экспедиция из семи кораблей; на одном из них в повторное плавание через Тихий океан пустился Элькано. Участников новой экспедиции ждали такие же лишения, как и спутников Магеллана. В Тихом океане скончался Элькано, а до Молукк доплыл всего один корабль.

Испанской короне путешествие Магеллана позволило считать своими владениями ряд территорий в Южной Америке, претендовать на острова Тихого океана и часть Малайского архипелага, включая Филиппины и Молукки. От притязаний на Молукки император Карл отказался в пользу Португалии в 1529 г. за отступные деньги. Предварительно его представители вели с Лиссабоном долгие споры о том, где проходит продолжение линии, установленной папой для разграничения между испанскими и португальскими владениями. Эту линию предстояло провести, вне Атлантики через Северный и Южный полюсы, т. е. следовало исходить из шарообразности Земли, несмотря на церковные каноны.[134]

Все эти споры в той мере, в какой они исходили из географических знаний, указывали на непреходящее значение экспедиции Магеллана. Португальцам, чтобы доказать, что Молукки были в их сфере влияния, приходилось скрывать свои географические карты, на которых, вопреки открытиям Магеллана, размеры земного шара были занижены и Молукки чуть ли не примыкали к испанской Вест-Индии. Долгие годы Лиссабон считал непререкаемым авторитетом немецкого космографа М. Бехайма, умершего в Португалии в 1507 г. На глобусе Бехайма, самом старом из сохранившихся до наших дней, для Евразии отводилось 90° северного полушария, тогда как после путешествия Магеллана стало ясно, что нужны все 200°.