Великие открытия. Колумб. Васко да Гама. Магеллан.

Магеллан был готов к уступкам, во всяком случае на словах. Он объявлял о наборе моряков через глашатаев по городам Андалусии, но безрезультатно. Стало ясно, что недобор моряков будет слишком велик, если исключить иностранцев. С согласия (по-видимому, молчаливого) испанских властей в экспедицию включили около 40 португальцев. Кроме них с Магелланом отправились пять фламандцев, 19 французов, 27 итальянцев. Среди последних был Пигафетта, числившийся внештатным моряком.

О матросах, участниках экспедиции, известно лишь, что это были, прежде всего, уроженцы Южной Испании, выходцы из крестьян и городской бедноты. Даже покинув Европу, экспедиция испытывала нехватку в моряках, о чем говорило продолжение вербовки на Канарских островах. На кораблях были и неевропейцы: несколько африканцев — белых и черных, рабыни (скорее всего, индианки), вывезенные ранее в Испанию. В экспедицию они попали нелегально, вопреки официальному запрету брать женщин. Руководители флотилии, в том числе Магеллан, не могли этого не знать, но, судя по всему, делали вид, что запрет относится лишь к женщинам европейского происхождения.

10 августа 1519 г. экспедиция покинула Севилью и спустилась к устью Гвадалквивира, в атлантический порт Санлукар-де-Баррамеда. Это было сделано по рекомендации Каса де контратасьон, которая желала показать, что завершила в Севилье все приготовления. Фактически погрузка припасов и набор моряков продолжались, как продолжались споры Магеллана с его испанскими офицерами. Детали споров не известны, но в архивах сохранились сведения, что двух португальцев отстранили от плавания, а одному из испанских капитанов, Л. де Мендосе, было передано распоряжение короля, чтобы он прекратил препирательства и подчинился капитан-генералу. Надо думать, у Магеллана было нелегко на сердце, когда 20 сентября 1519 г. экспедиция, наконец, подняла якоря и вышла в Атлантический океан.

 Карта плаваний Магеллана

* * *

Флотилия направилась к единственному владению Испании у западноафриканских берегов, Канарским островам. Там капитан-генерал задержался на неделю, принимая на корабли дополнительные припасы, заканчивая набор экипажей. Прежде чем он продолжил путешествие, с севера подошла каравелла, доставив последние вести из Севильи. Тесть капитан-генерала Диогу Барбоза писал, что ему удалось узнать о сговоре против Магеллана испанских капитанов флотилии. Их было трое — на «Св. Антонии», «Консепсьоне» и «Виктории». Двумя остальными кораблями командовали португальцы: на флагмане, «Тринидаде», капитаном был сам Магеллан, а на «Св. Якове» — Жуан Серран, брат Франсишку Серрана, старого друга капитан-генерала. Судя по письму Барбозы, испанские капитаны обещали друг другу убрать Магеллана со своей дороги, если он им будет мешать.[110]

По сути дела ничего нового в письме не было. Столкновения с испанскими капитанами начались до отплытия из Севильи, и Магеллан знал, с кем отправился в путь и чего приходилось опасаться. Надо думать, он еще в Испании держал Барбозу в курсе дел. Письмо тестя не было предупреждением, оно преследовало иную цель. По-видимому, перед отправкой письмо было показано официальным лицам в Севилье, а потому стало известно королевскому двору, как и ответ Магеллана, пришедший с Канарских островов. Капитан-генерал сообщал, что получил письмо, что останется верен испанской короне, что бы ни случилось. Двор должен был знать, что отношения между руководителями флотилии остались напряженными вне зависимости от того, как власти оценивали общепринятые заверения в верности короне. В дальнейшем Барбоза мог убедиться, что его старания были напрасны, что при дворе, покуда не вернулись на родину остатки экспедиции, были готовы принять в адрес Магеллана беспочвенные обвинения. Правда, двор выслуживал наветы, не располагая средствами воздействия на флотилию, уплывшую далеко от испанских берегов. И покуда Магеллан шел за тысячи миль от Европы, он располагал достаточными полномочиями, чтобы на своих кораблях быть хозяином положения.

Путь до Канар занял всего неделю, а далее к Южной Америке пришлось идти почти два месяца. На Канарах испанские капитаны выразили недовольство тем, что у них не было письменных указаний о маршруте. Они должны были иметь такие указания в соответствии с морскими правилами. Но у Магеллана, который отмалчивался, могли быть секретные инструкции на этот счет. Перед отплытием из Испании он в общих словах говорил, что пойдет к Южной Америке. Тем не менее от Канар он повел экспедицию к о-вам Зеленого Мыса и далее вдоль гвинейского побережья, словно бы направляясь к мысу Доброй Надежды. Путь на юг у африканских берегов, где отсутствовали попутные ветры, был тяжел. Магеллан, знакомый не понаслышке с условиями плавания в этой части Атлантики, казалось, уводил экспедицию от ее цели.