Великие посвященные.Очерк эзотеризма религий

И старец простер руки в знак благословения. Затем он повернулся и прошел несколько шагов под высокими кедрами в направлении Гимавата.

И тогда Кришне показалось, что его величественный образ стал прозрачным, задрожал и исчез, обдав искрами покрытые иглами ветви, словно растаял в волнистом сиянии.{3}

Когда Кришна сошел с горы Меру, он казался преображенным. Новая энергия излучалась из всего его существа. Он собрал товарищей своих игр и сказал им: "Будем бороться против Торов и Змей; будем защищать добрых и одолевать злых". Вооруженные луками и с мечами у пояса, Кришна и его товарищи, сыновья пастухов, превращенные в воинов, принялись сражаться в лесах с дикими зверями.

В глубин лесов начал раздаваться предсмертный вой гиен, шакалов и тигров и победные крики молодых людей перед сраженными зверями. Кришна побеждал и укрощал львов; он объявлял войну царям и освобождал угнетенные народы. Но великая грусть оставалась в глубине его сердца. Это сердце лелеяло одно глубокое желание, таинственное и безмолвное — разыскать свою мать и явившегося ему светлого старца. Он постоянно вспоминал его слова; "не обещал ли он мне, что я увижу его снова, когда раздавлю главу змеи? Не сказал ли он мне, что я разыщу свою мать вблизи от Того, Кто не меняется никогда?" Но сколько он ни боролся, ни побеждал и ни убивал, он не видел ни светлого старца, ни свою прекрасную мать.

Однажды, услыхав разговор о Калаиени, царе змей, Кришна вызвался побороть самого страшного из его змей в присутствии самого черного мага. Рассказывали, что это животное, воспитанное самим Калаиени, уже уничтожило сотни людей и что взгляд его леденил ужасом самых смелых героев.

В назначенный день, из глубины темного храма богини Кали, Кришна увидал выползающее по зову Калаиени длинное пресмыкающееся зеленовато-голубого цвета. Змея медленно подняла свое туловище, надула свой красный гребень, и её пронизывающие глаза зажглись мрачным пламенем под блестящей чешуей, как бы шлемом прикрывавшим её чудовищную голову.

— Эта змея, — сказал Калаиени, — знает много, много вещей — это демон, исполненный могущества. Он откроет свои тайны только тому, кто убьет его, побежденных же он убивает сам. Он увидал тебя, он смотрит на тебя, ты в его власти. Тебе остается или поклониться ему, или погибнуть в безумной борьбе.

При этих словах душа Кришны загоралась праведным гневом и он почувствовал, что сердце его стало подобно острию молнии.

Он взглянул смело на змея, бросился на него и сдавил его ниже головы. И тогда человек и змея покатились по ступеням храма. Но, прежде чем пресмыкающееся успело охватить его своими кольцами, Кришна отрубил ему голову своим мечом, и, освободившись из-под тела, продолжавшего извиваться, молодой победитель поднял с видом торжества и потряс главу змеи. А между тем голова та была еще жива; она смотрела на Кришну и произносила: "Зачем убил ты меня, сын Махадева? Ты думаешь обрести истину, убивая живых? Безумец, ты найдешь ее лишь в своей собственной предсмертной агонии. Смерть — в жизни и жизнь — в смерти. Бойся женщину — дочь змеи, бойся пролитой крови. Берегись!" Вслед за тем змея испустила дух. Кришна выронил её голову и удалился, полный ужаса. Но Калаиени сказал: "Я не властен над этим человеком: одна богиня Кали могла бы своими чарами победить его".

После четырех недель, проведенных в омовениях и в молитвах на берегу Ганга, очистившись в лучах Солнца и в мысли Махадева, Кришна вернулся в свою родную страну, к пастухам горы Меру.

Осенняя луна поднимала свой сияющий диск над кедровыми лесами, и ночью воздух наполнялся благоуханием диких лилий, в чашечках которых в течение дня, жужжа, собирали свой мед дикие пчелы. Сидя под большим кедром, у края лужайки, Кришна, утомленный тщетными земными войнами, устремил свои мысли к небесным битвам и к бесконечности неба. Чем более он думал о своей светлой матери и о явившемся ему мудром старце, тем ничтожнее казались ему его детские подвиги и тем живее становилось в нем влечение к небесному. Успокоительное очарование, воспоминание о чем-то божественном заливало все существо его. И тогда благодарственный гимн Махадеве вырвался из его сердца приняв форму чудной мелодии, поднявшейся к небесам.

Привлеченные этим волшебным пением, Гопи, жены и дочери пастухов, вышли из своих жилищ. Одни из них, встретив по дороги старцев из своего селения, возвращались назад, сделав вид, что срывают цветы. Другие подходили ближе, призывая: Кришна! Кришна! и затем застыдившись, убегали. Смелея все более, женщины начали окружать Кришну целыми группами, подобно пугливым и любопытным ланям, зачарованный его мелодиями. Но он, погруженный в божественный сновидения, не видел их. Возбуждаясь все более и более его пением, Гопи, не замечаемые Кришной, начали терять терпение. Никдали, дочь Нанды, упала на землю с закрытыми глазами в припадке экстаза. Сестра же её, Сарасвати, более смелая, приблизилась к сыну Деваки и, прижимаясь к нему, заговорила ласкающим и молящим голосом: