Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней

Чтобы правильно понять представления Конфуция о нравственных возможностях человека, следует иметь в виду, что в его учении нравственный идеал имеет две разновидности — сыновней почтительности и благородного мужа. Между ними существует совершенно очевидное противоречие. Образ сыновнего почтения покоится на добродетели послушания. Благородный муж, напротив, — самостоятельная и самодостаточная личность; он сам себе судья. Может существовать, как минимум, два не исключающих друг друга объяснения данного противоречия. Согласно первому, речь идет о разных уровнях социально-нравственной жизни. Сыновняя почтительность — нравственный идеал в его массовидном выражении, доступном для всех, в том числе для простолюдинов, Благородный муж — редко доступная вершина нравственного развития личности, связанная с деятельностью государя и его советников. В человеческой повседневности жэнь (человеколюбие) приобретает форму сыновней почтительности, а в государственно-управленческой деятельности — благородного мужа. Согласно второму объяснению, речь идет о разных стадиях нравственного развития личности. Сыновняя почтительность — первая стадия, а благородный муж — вторая. Человек может стать благородным мужем не раньше, чем сам станет отцом. Оба этих объяснения вполне совмещаются, если учесть, что сановная деятельность была уделом отцов — людей в возрасте, опытных, зрелых. При этом второй уровень (или стадия) не отменяет первого, а прочно базируется на нем. Нормы сыновней почтительности для благородного мужа еще более обязательны, чем для обычного человека.

БУДДА: ПОБЕДИТЬ САМОГО СЕБЯ

Человек — существо незавершенное и обладающее сознанием этого. Потому он вечно недоволен собой. Он включен в жизненный процесс и в то же время возвышается над ним. Он не отождествляет себя со своей жизнедеятельностью, он судит, оценивает ее с какой-то иной, более высокой, чем сама жизнедеятельность, позиции. Недовольный естественным ходом своей жизни, он стремится подчинить её целям, которые находит наилучшими. Сознательное стремление подняться над самим собой, завершить свое бытие является видовым признаком человека, отличающим его от других существ.

Чтобы прийти к согласию с самим собой, преодолеть саморазорванность собственного бытия, человек должен вырваться из мира, пробиться по ту сторону добра и зла — таков общий пафос этики Будды. Будда исключительно серьезно отнесся к человеческой жажде вечного блаженства. Во-первых, он ясно осознал предельность, абсолютность этого стремления. Жизнь и смерть связаны между собой нерасторжимо. Тот, кто не желает умирать, не должен был бы желать родиться. Желание бессмертия — больше, чем желание, оно является желанием исчерпания всех желаний. Во-вторых, согласно Будде, идея бессмертия имеет для человека не теоретический, а практический статус. Речь идет не о том, чтобы обосновать бессмертие, в форме вечного блаженства, а о том, чтобы обрести его. Для этого человек, не те или иные объединения людей, не человечество в целом, а каждый отдельный человеческий индивид должен победить самого себя, обрести полную власть над самим собой.

Учение Будды дошло до нас в позднейших изложениях и интерпретациях. Реконструкция его первоначального содержания — предмет исследований и дискуссий. Основными источниками для анализа взглядов и жизненного пути Будды являются: буддийская каноническая книга «Типитака» («Три корзины [закона]»), составлявшаяся последователями Будды в течение первых трех столетий после смерти учителя и записанная на языке пали в первые века н. э. на Цейлоне; мифологизированный рассказ о жизни Будды на санскрите «Лалита-вистара»; поэма «Буддха-чарита» («Жизнеописание Будды») великого классика буддийской санскритской литературы Ашвагхоши, жившего предположительно в I–II веках и. э.; существующая в палийской и санскритской версиях книга «Милинда-паньха» («Вопросы Милинды»), представляющая собой беседу о сути буддийского учения между греческим царем Милиндой (Менандром) и буддийским монахом Нагасеной и составленная примерно во II в. и. э.

Жизнь