Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов

Чтобы понять, как ценили и уважали Галилея в Риме, мы должны представить его полным жизни человеком 47 лет, с высоким лбом, серьезным лицом, выражающим мудрые мысли, прекрасно сложенным, обладающим великолепными манерами, элегантного, привлекательного, одаренного богатым воображением и пылкого в разговоре. Огромное количество писем тех лет восхваляют его. Кардиналы, аристократы и другие влиятельные люди соперничали друг с другом за честь пригласить ученого в свой дом и послушать его рассуждения.^{9}

До этого времени оппонентами Галилея выступали деятели науки, в сущности, все те, кто увяз в болоте аристотелизма. Галилей же был сильным и иногда саркастическим спорщиком, благодаря чему нажил множество врагов среди современников. Эти люди начали критиковать и очернять ученого за его спиной. А когда их попытки не увенчались успехом, говорит Джорджио де Сантиллана, один из главных биографов Галилео, враги решили натравить на него церковь^{10}.

Но и без происков врагов весьма вероятно, что такие же последствия имели бы одни лишь наблюдения в телескоп. В 1613 году Галилей опубликовал «Письма о пятнах на Солнце». Эта работа стала первым печатным утверждением, что его наблюдениям в телескоп соответствует только гелиоцентрическая теория. В конце работы ученый победоносно заявляет: «И возможно, эта планета [Сатурн] также не меньше, чем серповидная Венера, гармонирует с великой системой Коперника, к вселенскому открытию доктрины которой нас подгоняют благоприятные ветры, оставляя небольшую опасность облаков и поперечных ветров»^{11}.

Однако в католической церкви уже назревали неприятности. Священник Лорини утверждал, что «доктрина Коперника, или как там его еще» направлена против Святого Писания^{12}. На следующий год была предпринята первая открытая атака на позиции Галилея. С кафедры церкви Сайта Мария Новелла во Флоренции на новую астрономию обрушился Томмазо Каччини, молодой горячий доминиканец. Осуждая сторонников Галилея и всех математиков, он, по свидетельству очевидцев, воспользовался отрывком из Деяний святых апостолов: «И сказали: мужи Галилейские: что вы стоите и смотрите на небо?» (Деян. 1, 11)^{13}. Хотя это можно было бы воспринять как забавный каламбур, в яростной проповеди Каччини не было ни тени юмора.

В 1616 году Галилей был предупрежден кардиналом Беллармино, что он ступил на опасный путь. Из письма, написанного Беллармино, очень ясно вырисовывается позиция церкви того времени. Комментируя работу священника-кармелита Паоло Антонио Фоскарини, поддерживавшего систему Коперника, Беллармино обращает внимание на следующее: «Я считаю, что если бы было достоверное доказательство того, что Солнце находится в центре Вселенной… тогда необходимо было бы тщательно пересмотреть Писание, утверждающее обратное… Но я не думаю, что подобное доказательство существует»^{14}.

Беллармино был прав. Все доказательства, которые мог предложить Галилей, особенно его телескопические наблюдения, утверждали, что Земля может вращаться вокруг Солнца. В то же время они ни в коей мере не свидетельствовали, что так происходит на самом деле. Дело в том, что если бы в распоряжении ученого имелись такие доказательства, они, очевидно, развенчали бы значительную часть церковных доктрин. Поэтому для церкви было намного лучше сохранять статус-кво в надежде, что проблема в скором времени просто иссякнет.

Возможно, если бы Галилей не начал писать «Диалог», так бы и произошло. Однако, видя, что уже было сделано, он продолжил труды предшественников и свершил задуманное. Почему его книга потревожила осиное гнездо, в то время как трактат Коперника остался незамеченным? Главной проблемой работы Коперника, как я уже предположил ранее, являлась ее плохая «упаковка». «Диалог» Галилея был совсем другим. Конечно, трактат не был простым, но он был понятным, живым и в высшей степени читабельным.