Великие религии мира

С Олимпа в бездну

Фигура Геракла — это одновременно вершина, предел и начало кризиса олимпийских ценностей. Это самый великий герой Греции, богоравный сын Зевса, для которого, кажется, нет ничего невозможного. И боги и титаны любуются им и не могут ему ни в чем отказать, покоренные его волей, мужеством и дерзновенной верой в свое право. Гераклу надо совершить один из сверхчеловеческих подвигов — и титан Гелиос (Солнце) дает ему свой золотой челн. Дает только потому, что Геракл дерзнул его потребовать — этого не смел ни один смертный. Боги должны потесниться и впустить его на свои небеса! Да и как не впустить его, когда он может заменить Атланта, держащего на своих плечах небесный свод, и поддерживать небо своими плечами... Мощь его кажется беспредельной. Она не иссякает, а растет от подвига к подвигу. Кажется, что человек все может. Геракл непобедим. Его никто не одолел, и все же он будет сломлен. Кем? Богами, Судьбой или, может быть, самим собою?

Трагедия Еврипида «Геракл» рассказывает о едва ли не самом страшном моменте его жизни. После свершения многих великих подвигов герой-освободитель (он только и делал, что освобождал людей от чудовищ) возвращается в Фивы к заждавшимся его жене, детям и отцу. И застает страшную картину. В Фивах переворот. Тиран-узурпатор Лик, убивший отца и братьев жены Геракла, Мегары, собирается казнить и семью героя. Дети уже одеты в погребальные платья. В последний миг приходит спаситель — отец, муж, сын. Несбыточная надежда несчастных сбылась, Геракл убивает Лика. Семья спасена. Но... спасенные, счастливые, они все-таки погибают. Погибают от руки собственного спасителя. В припадке безумия Геракл убивает детей и жену. Безумие наслано Герой, супругой Зевса, ненавидевшей сына Зевса от смертной женщины — Алкмены. Но так ли уж случайно для Геракла его безумие? Может быть, судьба, воля богов — лишь внешняя форма, а под ней скрывается нечто другое?

Мы уже знаем, что так же случайно Геракл убил Хирона. В другой раз в припадке ярости, оскорбленного самолюбия он убьет своего друга, сына царя Эврита. Ни в чем не повинный сын умрет за вину отца. Ощущение переизбытка сил, уверенность, что силой и геройством все решается, делают силу и геройство чудовищами, пожирающими то, что они защищали.

Геракл, пришедший в себя и увидевший трупы близких, беспредельно несчастлив. Сострадание перевешивает ужас. Он невиновен. Он сознательно хотел только добра. Виновны боги, как будет виновен Рок в трагедии Софокла «Эдип». Геракл, как Эдип, — несчастная жертва. Пусть так, но если героический миф развязывал скованные внутренние силы героя, звал его на подвиги, разрушая страх перед мистической тьмой природы, то трагедия осознала пределы геройства. Она заставила героев удариться лбом о собственные границы и почувствовать свою беспомощность. Великанская мощь героя была призывом к росту человеческого могущества. Но физический рост не бесконечен. Не все можно решить подвигами. Кроме длины и ширины есть еще одно измерение — глубина, но в глубину Геракл не спускался никогда. Он, как и олимпийцы, ничем не превосходит людей нравственно. Он не слишком красив во многих своих поступках и в борьбе со своими порывами и страстями, и при всей своей мощи — слаб и беспомощен.

Трагедия Софокла «Трахеянки» рассказывает о последних днях жизни Геракла. Вторая жена Геракла, Деянира, которую он когда-то с великими подвигами добыл, ждет ушедшего в очередной поход горячо любимого мужа. Они прожили вместе уже много лет. У них взрослые дети. Но героя настигла новая страсть к дочери царя Эврита — Иоле. Герой ведет трехлетнюю войну, осаждает и разрушает царство, чтобы овладеть молодой пленницей. Он победил. Он возвращается, приводя Иолу в свой дом. А обезумевшая от горя Деянира натирает одежду мужа ядовитой кровью кентавра Несса. Умирая, Несс сказал ей, что его кровь — приворотное зелье, но она оказалась ядом, убившим Геракла. В страшных муках погибает герой. Гибнет и Деянира. Она кончает с собой, поняв, что убила любимого. Она не винит его ни в чем. Он, как и все смертные, заболел тяжелым недугом, насланным богами, — так считает она. Все они, и обыкновенные люди, и герои — лишь пешки в руках слепых бесчеловечных сил.

Религия Олимпа, религия обожествленной человеческой силы, расковала человека физически и умственно, но не подняла его нравственно. Человек стал владыкой природы. Он не зависит больше от ее стихийных сил. Он побеждает холод и мрак — огнем, ветры — каменными стенами, морские пространства — кораблями, капризы погоды и почвы — своим трудом. Но духовно человек зависим и беспомощен. Им распоряжаются все те же стихийные силы, беспощадные и непонятные, и он перед ними жалок и слаб. Где та нравственная сила, которая заставит людей видеть нечто более могущественное, чем смерть? Геракл о ней ничего не знает. Героизм исчерпывает себя.